Между Азией и Европой. От Ивана III до Бориса Годунова

Кажется, именно при Иване Грозном в российской жизни укоренилось одно очень цепкое зло: государственное спаивание народа. Как раз с начала XVI века русские знакомятся с новым алкогольным продуктом под названием «водка», пришедшим из Литвы.

Точно неизвестно, кто и когда додумался изымать у населения деньги через казенную торговлю крепкими спиртными напитками, однако Сигизмунд фон Герберштейн сообщает, что при отце Грозного «черни» разрешалось выпивать только по праздникам, в обычные же дни «горожане и ремесленники бывают у обедни, а после нее возвращаются к работе, думая, что честнее заниматься трудом, чем попусту терять достаток и время в пьянстве, игре и подобных вещах». Альберт Кампензе (1540-е) подтверждает эти сведения: «Мужчины вообще рослы, сильны и привычны ко всем трудам и переменам воздушным; но очень склонны к пьянству. Эта народная слабость принудила Государя запретить навсегда, под опасением строжайшего взыскания, употребление вина, пива и другого рода хмельных напитков, исключая одних только праздничных дней. Повеление сие, несмотря на всю тягость оного, исполняется Московитянами, как и все прочие, с необычайною покорностью». Литовский дипломат Михалон Литвин (1550) удивляется тому, что в Московии нигде нет кабаков: «Посему, если у какого-либо главы семьи найдут лишь каплю вина, то весь его дом разоряют, имущество изымают, семью и его соседей по деревне избивают, а его самого обрекают на пожизненное заключение». Однако уже Ричард Ченслер, житель не особенно трезвой Англии, в 1553 году пишет про Русь, что нигде в мире не видел такого пьянства, то есть, вероятно, казенная виноторговля была введена в самом начале 1550-х годов. В 1557 году англичанин Энтони Джексон передает слухи «о мужчинах и женщинах, пропивающих своих детей и все свое добро в царских кабаках. В каждом хорошем городе есть кабак, называемый Корчмой (Corsemay), который Царь иногда отдает в аренду, иногда же жалует на год или на два какому-нибудь боярину или дворянину, в вознаграждение за его службу».

Джильс Флетчер в конце столетия приводит цифры, дающие представление о доходах от винной монополии: «В каждом большом городе устроен кабак или питейный дом, где продается водка (называемая здесь «русским вином»), мед, пиво и проч. С них царь получает оброк, простирающийся на значительную сумму: одни платят 800, другие 900, третьи 1 000, а некоторые 2 000 или 3 000 рублей в год… Вы нередко увидите людей, которые пропили с себя все и ходят голые (их называют «нагими»). Пока они сидят в кабаке, никто и ни под каким предлогом не смеет вызвать их оттуда, потому что этим можно помешать приращению царского дохода».

В дальнейшем рассказы о пьянстве «московитян» становятся у иностранных путешественников общим местом.