Между болью и страхом

От мысли, что за перегородкой из дерева и штукатурки находиться он, в груди замерло сердце и вновь забилось, причиняя боль ребрам. Мне послышался стон, но, замерев, я не услышала ничего.

Спустя час я продолжала смотреть в потолок и кусать губы. За окном шевелились густые тени деревьев и небо мерно светлело в предверии рассвета. Летом ночи всегда так коротки, но эта показалась вечной. Встав с кровати, я выглянула наружу и поняла, что это место создано для таких как я… как мы…

Незаметные человеческому взгляду тропинки вились между деревьев, трава вокруг дома позволяла не касаться земли даже после дождя, густым ковром ложась под ноги. На старом дубе у самой кромки леса можно было первым встречать рассвет, забравшись к самой макушке. К нижней ветви неплохо было бы приделать качели… Я задержала дыхание, поняв, что делаю непозволительное — мечтаю. Отступив на шаг, я ощутила под ногами домотканый коврик. Именно такие мне всегда нравились в домах. Они создавали уют. На них так здорово было бы растянуться перед камином, с книгой… В каждой моей фантазии я видела Дамира. Он улыбался мне с крыльца, пил чай из пузатой кружки и целовал меня, просыпаясь…

"Мне нельзя его потерять", — простая мысль открыла передо мной истину: этот мужчина мой, а значит мне не страшно быть его. Сдёрнув с кровати простынь, я решительно направилась в коридор. В полутьме, найдя дверь в следующую спальню, я толкнула её и вошла в комнату Дамира. Он резко сел на постели, подтверждая, что тоже не спал.

— Что случилось? — его голос казался грубым.

Не ответив, я подошла к кровати и села на край. Мужчина не шевелился, выжидая.

— Сколько тебе лет?

— Это важно? — он выглядел растерянным

— Я могу быть старше.

— Мне всё равно.

— Я ужасно готовлю.

— Не важно.

— Бываю капризной.

— Мне нравится как ты дуешь губы, — Захаров улыбался и я ненавидела себя за то, что стираю радость с его лица.

— У меня есть прошлое.

— У каждого оно есть, милая.

— Мне приходиться скрываться.

— Ты пришла отговорить меня быть с тобой?

— У меня получается? — я смотрела в его глаза и видела ответ, но он всё же произнёс его вслух.

— Я хочу быть с тобой, мой волчонок.

Откинувшись на спину, я разместила голову на его коленях.

— Я не волчица.

— Но ведь не котёнок? — Дамир и покачал головой. — Смесь генов не имеет значения…

— Имеет, — оборвала я его, прикрывая глаза, не в силах заставить себя смотреть на его реакцию. — Я — Лиса. Генко. Единственная дочь, — каждое слово клином вбивалось меж нами.

Он молчал. Прижав ладони к лицу, я громко сопела и ожидала его ответ.

— А такие есть? Впервые слышу… — я даже дышать перестала.

— Правда?

— Это ведь важно? — Дамир лучезарно улыбался, отводя мои ладони и нависая над полыхающим лицом. — Где ты была всю мою жизнь?

— Всё не просто, — прошептала я сдавленно. — Дар, ты должен знать…

— Кира, ты пришла ко мне? — я кивнула. — Ты…моя?

— Да, — произнесла я одними губами.

— Ты уверена?

— Конечно, — потираясь щекой о его бедро, не могла не втянуть запах его кожи.

— Остальное неважно. Мы решим все проблемы.

— Дамир…

— Когда ты произносишь моё имя… — мужчина рычал прямо над моими губами и я потянулась к его рту, ловя дыхание. — Я не жил до тебя, Акира. Столько лет…

Мы жадно касались друг друга, словно впервые встретившись. Он заключил меня в клетку своего тела, распластав на кровати и не позволяя пошевелиться. Секундная вспышка паники погасла под напором его губ, сбивчивым шепотом обжигающих шею. Впиваясь пальцами в тугие мышцы, я царапала его плечи. Двуликий забросил мои руки над головой, безмолвно упрашивая подчиниться.

— Только…не связывай, — взмолилась я и он коротко кивнул, подтянув меня к изголовью и переворачивая на живот.

Ухватившись за прутья, я бросила взгляд через плечо, чтобы понять насколько ему это была нужна моя покорность. Очертив мою спину широкими ладонями, Дамир просунул руки под живот и резко вздёрнул меня наверх, ставя на колени.

— Послушная…девочка…моя… — благоговейно приговаривал он, стискивая мои ягодицы.

— Дар, — проныла я, разводя бёдра шире, — ты мне нужен.

Он низко зарычал, вынуждая меня скулить от потребности ощутить его внутри.

— Ну, пожалуйста, — забыв о гордости, я прогнулась в спине и заскребла ногтями по металлу.