Между Дьяволом и глубоким синим морем (ЛП)

Броди начал танцевать. Покрутил шляпу на одной руке. Его ботинки громко стучали по дорожке, а рыжие волосы разметались в разные стороны. А затем он резко остановился и посмотрел на меня.

— Я — ковбой-кукловод. Я — техасский мясник. Я — анархия. Я — Дьявол. А ещё я младший брат Нили и Ривера.

Его голос изменился. Он больше не говорил быстро, с восторгом и энтузиазмом. Мальчик говорил басом, что было странно, учитывая его возраст. А ещё медленно, вяло, протягивая слова, словно не хотел их отпускать, как скряга своё золото.

Брат. Брат!

Он сделал шаг в мою сторону. Его глаза тоже изменились: сузились, словно он прищуривался от солнца. И стали дерзкими. Дерзкие, прищуренные глаза. Было в этом что-то знакомое.

Я отпрянула. Мальчик хрипло рассмеялся. Хриплый, знакомый звук.

Я уже слышала этот смех. На чердаке Гленшипов.

Чувствовала запах дыма и газа, словно всё ещё была там, вместе с Джанни и Джеком.

— Значит, не хочешь подпускать меня к себе. Ну да, Ривер же рассказал тебе о сиянии. Мои братья слишком много болтают, но, если выбирать из них двоих, то, по-моему, Ривер самый болтливый. А ты как считаешь?

Я не ответила.

Я думала, что чувствовала испуг, когда Саншайн потеряла сознание. Я думала, что чувствовала испуг, увидев Дьявола за плечами Ривера. Я думала, что чувствовала испуг, когда увидела связанного на чердаке Джека, мёртвого мальчика у рельс, кровавую рану Саншайн, Сэма с битой, и сомневалась, что что-нибудь сможет напугать меня сильнее. Но это было всего лишь начало. Начало. И середина. Всё это вело к рыжеволосому мальчику, стоящему передо мной.

Это конец.

Броди снова рассмеялся.

— Да не волнуйся ты так. Я не сияю, как Ривер. По крайней мере, не при касании. Видишь ли, мне нужно пролить кровь, чтобы поселить семя своей фантазии. Я зову это искрением. Искра. Это я и делаю: сею искры в чужих разумах, как фермер — семена в поле, — Броди замолчал. Его глаза-щёлочки смягчились и приобрели мечтательный вид. — Не будь я таким жестоким юношей, то, наверное, не скоро бы узнал о своём даре. Представляешь, какая досада? Смотри.

Мальчик скользнул рукой в сапог и достал что-то — тонкое, десятисантиметровое серебряное лезвие с жемчужной рукояткой. Нож. Я уже видела такой. Броди разрезал им яблоко, чтобы дать дольку малышке на городской площади, когда показывали «Короткую встречу».

— Этот у меня особенный, — сказал мальчик, помахивая ножом у меня перед глазами. — Я зову его скребком. Мне нравилось использовать его на своей девушке. Она была настоящей милашкой, сладкой, как двойная порция сахара, и невинной, как только что родившийся жеребёнок. Мне нравилось резать её, самую малость, и смотреть, как она кричит. Помогало скоротать время.

Он спрятал нож обратно в сапог.

— Ты похожа на неё. Моя маленькая Софи. Светлые волосы, бледная кожа, слезливый страх в твоих слезливых голубых глазах. Мы только что встретились, но, чёрт меня побери, я общаюсь с тобой, словно мы давние знакомые. Думаю, это потому, что ты похожа на Софи. Гм-м… мне пришлось бы по душе иногда тебя резать. Смотреть, как ты плачешь. Тебе тоже понравится. Мне бы понравилось.

Броди замешкал, и пальцы его правой руки забарабанили по кончикам рыжих волос, будто он играл на пианино.

— Так, на чём я остановился? Ах да. Значит, живу я в Техасе. Точнее, жил. Если быть откровенным, я всего лишь сводный брат Нили и Ривера. У нас разные матери. Папа не особо мной интересовался. Он платил по счетам и периодически наведывался в город, оправдывая эти поездки заинтересованностью Реддингов абилинской нефтью, и чтобы прикупить себе техасского мёда. Так было, пока мама не съехала с катушек. Но в последний раз, когда он приехал, у нас состоялся очень странный разговор. Уильям Реддинг II мог заморозить ад своим равнодушием, поэтому, когда он рассказал мне о сиянии и начал задавать вопросы, вопросы о том, не делаются ли мои фантазии явью, и не заставляю ли я людей повиноваться своим желаниям… ну, я прислушался.

Я вертела головой, пытаясь найти взглядом Ривера, Нили или Люка. Хоть кого-нибудь. Где они были? Неужели рыжий мальчик успел до них добраться? О, Боже…

— Будь внимательна, Вайолет! — внезапно рявкнул Броди. — Мне не нравится, когда меня игнорируют. Глаза на меня. Глаза на меня!

Я сосредоточила свой взгляд на нём. Глаза Броди были зелёными, узкими и безумно-безумными, и мне казалось, что я тоже сойду с ума, если буду смотреть на них слишком долго. Мне хотелось прищуриться, но я этого не сделала. Я сжала кулаки и посмотрела прямо на него.

— Так-то лучше, — томно протянул Броди. — Итак, пару месяцев назад я использовал свой ножик на Софи и, ну, пытался заставить её что-то сделать. Силой мысли. Раньше это никогда не срабатывало. Я пытался с тех самых пор, как папа поговорил со мной. Но вдруг всё сработало! О-о, как же оно сработало. А ты так себя хранила, милая Софи… Я забрал у тебя всё, и ты была рада поделиться, о да, была.

Он открыл рот и облизал нижнюю губу.

— Саншайн, — прошептала я. — Что ты с ней сделал?