Между домами

— Ты тут останешься, — наказала я. Вызывающийся помогать Джин Ён уже подозрителен, а Джин Ён, предлагающий помочь с чем-то наверху, — вдвойне… — поболтай с Дэниелом, не знаю. Телек посмотри, ещё кофе себе налей.

В общем, собрала остатки чили и хлеба и, оставив Джин Ёна бухтеть в одиночестве, пошла на крышу. На другой стороне дома вовсю носились дети и кричали друг другу — ощущение, будто стоило с ними по-настоящему поговорить, как я смогла отчётливо слышать их топот и голоса.

И тут мне в голову пришла идея. Оставила ужин на крыше, крикнула «еда готова!», нарочно громко топая, спустилась в свою комнату и затаилась. Возвращаться на первый этаж ещё слишком рано, ведь Джин Ён здесь, да и хотелось кое-что проверить.

Вообще-то уточнить хотелось несколько вещей. Хотелось узнать, что Зеро с Атиласом имели в виду, когда говорили о том, что я связана с домом и что он имеет какое-то отношение к убийству мамы с папой. Чудесно, что у меня есть тот, кто может знать об этом больше: в следующий раз нужно будет задать детективу Туату пару-тройку вопросов. А пока нужно включить голову и не писать ему вещи, о которых может узнать Зеро.

Ещё неплохо бы разобраться, почему Джин Ён зависает тут каждый день, Зуб даю — не для того, чтобы я ежедневно упражнялась.

Но пока что была возможность разобраться только с детьми.

После того, как они пронеслись по коридору и влезли на крышу, я подождала минут десять, а затем тихонько вышла босиком и прокралась на крышу. Между в доме было очень мало, но в последнее время я неплохо натаскалась находить даже его мельчайшие ниточки в обычное время, не говоря уже о вчерашней стычке с вампиром, так что я использовала их, чтобы смягчить свои шаги по ступеням.

— Тихо, сказала я старой лестнице, — тут никого нет.

И действительно, ни единого скрипа или треска. Не то чтобы я их боялась. Дэниел называл их маленькими убийцами, но лишь потому, что они нередко разбрасывали на ступеньках свои ролики и не следили, чтобы электрические шнуры не оказывались слишком близко к воде. И если на то пошло, мы ни разу не заставали их на месте преступления: ещё одна причина, по которой я подозревала, что нам они кажутся. Но всё же, я прекрасно понимала, что Дэниел не в восторге, когда ему на голову с третьего этажа роняют всякое. Может я слишком долго была питомцем: я прекрасно понимала желание вступить в схватку с тем, кто сильней, а в последние дни Дэниел довольно много времени проводил с Морганой.

Но хоть я и не боялась их, я боялась выяснить, кем или чем они были на самом деле: за последнее время столько всего, что я считала человеческим, оказывалось совсем не человеческим. А ещё немного побаивалась, что они заметят, что я подглядываю.

И вот, я беззвучно кралась, благодаря серебристым нитям Между. Я приоткрыла дверь, ведущую на крышу, лишь на волосок.

Когда глаза привыкли к золотистому вечернему солнцу, я увидела детей. Дети — ни больше, ни меньше. Странно, что с души будто камень свалился, а сердце облегчённо стукнуло, ведь Моргана называла их именно «дети». Я решила немного за ними понаблюдать. Они выглядели счастливыми, а не злыми. Один мальчик, с перепачканными чили щеками и набитым кукурузным хлебом ртом, пригрозил ложкой другому, попытавшемуся залезть в его тарелку. Но это нормально: я бы сделала так же, позарься Джин Ён на мой чили.

И к слову о Джин Ёне: я до сих пор чувствовала его одеколон. Это бесило. Я наморщила нос, задумалась, почему же вся моя одежда им провоняла, а затем вспомнила, что около часа находилась с ним на одной кухне. А одеколон, кстати, сегодня был особенно вонюч и силён. Настолько, что мог подкараулить вас в тёмном переулке, навалять тумаков, да ещё и машину угнать для пущего веселья. Я недовольно потёрла нос и вернулась к созерцанию залитых солнцем детей.

Эту часть вечера ещё называют золотым часом. Последние лучи тёплого солнца омывали пухлые щёки, клочки тонкой ткани, блестели в любознательных глазёнках. В общем, идеальная картина с перемазанными чили и осыпанными хлебными крошками херувимчиками.

Ну хотя бы они не Запредельные и не пришли из Между: об этом я беспокоилась больше всего. Как и Дэниел, я отлично понимала, что с детьми что-то не так. Ну не нормально, когда группка детишек живёт в старом доме без присмотра взрослых, да и сами они вели себя не как обычные дети. Всё же, хорошо, что я увидела их собственными глазами; теперь хоть знала, что у них есть голоса, лица и тела.

Их ненормальность — совсем другое дело, но в ней было что-то человеческое — может сбежали. Они держались в стороне от нас с Дэниелом, будто боялись общаться с теми, кто явно старше их. Да и ни разу не замечала, чтобы они как-то взаимодействовали с родителями Морганы.

Я бы осталась подольше, но снизу послышался рык. Ничего необычного, конечно, но очень не хотелось обнаружить на полу разодранный костюм Джин Ёна вперемешку с клочками людоволков.

Я вздохнула и так же тихо пошла вниз.