Между домами

К моему облегчению, она также выпроводила из кабинета трёх других консультантов, которые так и норовили окружить Джин Ёна. Было бы не так просто свободно разговаривать, пусть даже близость к вампиру частично и затуманила их разум.

— Вот эта, — я развернула на весь экран вид с камеры, расположенной позади кассы, направленной на покупателей, — похоже нужно только ввести время и выбрать нужную часть записи.

Мы стали смотреть: я в кресле, а Джин Ён стоял за мной и глядел через моё плечо. Хоть я смотрела внимательно, всё равно удивилась, когда он вдруг ткнул в монитор пальцем и сказал:

— Chogi.

— Что? Серьёзно?

Совсем забыла, что Запредельные выглядят по-другому на современных снимках. В отличии от других людей я с лёгкостью узнавала Песочного человека на фотографии, но и подумать не могла, что он будет выглядеть совсем иначе на видео.

Серый костюм на месте — это единственное, что не менялось в его облике. Но когда увидишь Песочного человека как есть, меняется многое. Лицо, например. И руки, и туловище и…

Короче говоря, поверьте, встретить его на улице вы точно не хотите.

На записи у него было обычное лицо. Не бесформенное пятно, пытающееся казаться лицом, и не башка как у мотылька с пушистыми усиками, которая была у него на самом деле, а самое обычное человеческое лицо. Правильные черты, высокий лоб — в общем, вполне приятное лицо спокойного уверенного в себе человека. Не знай я, кто это, подумала бы, что смотрю на обычного мужика в сером костюме.

— А разве так можно? Когда я его сфоткала, он был в своём обычном обличии.

Джин Ён повёл плечом и сказал что-то о большем количестве сторон и движении, но не пропустил слова через Между.

— В смысле, он может играть с разными измерениями, типа времени? Типа он накладывает на запись камеры то, как хочет выглядеть, так?

— Maja, — ответил он.

— Переводилка отрубилась? — возмутилась я. Я понимала большую часть его слов, но, наверное, в последнее время слишком уж привыкла понимать его и не напрягать мозг, переводя обычный корейский, не пропущенный через Между.

— Choshimhae, Petteu, — он многозначительно глянул на дверь.

— Оу, точно, — сказала я. И то правда: не стоит лишний раз обращать на себя внимание продавщиц, если Вышестоящие их и впрямь запрограммировали.

Я снова сосредоточилась на мониторе. Песочный подходил к кассе. С этого ракурса было видно, как он взял упаковку с двумя носовыми платочками и положил её на стойку. Затем его губы зашевелились — явно сказал ту самую фразу.

— Значит только платки и слова? — вслух подумала я. Кроме этого он не делал ничего, значит это и было ключом к получению карточки.

Песочный человек ушёл, и моё внимание переключилось на правую сторону экрана, где показывалось время.

— Офигеть блин! — воскликнула я. — Удачно же мы зашли!

Джин Ён непонимающе глянул на компьютер:

— Wae?

— Это одна из тех камер, которые записывают поверх предыдущей записи, — я показала на часть монитора справа от окошек с видами с камер, — смотри, до перезаписи всего двадцать три часа. Как по мне, для магазина не очень, но что бы я понимала?

— Для магазинов действительно не очень, — согласился Джин Ён, — зато достаточно для Запредельных.

— И то правда. Так, — сказала я и закрыла программу, — наверное получить карточку сегодня и пытаться не стоит.

— Я могу это сделать, — сказал вампир, — но это будет слишком поспешно.

— Ага, так и подумала. Может попрошу Дэниела завтра или попробую сама, когда будем готовы. Только не забудь ей сказать, что нам копии не нужны. Не хватало ещё их спугнуть.

— Jal haesseo, Petteu, — сказал он так, будто поздравил меня с достижением, — Kurolgae.

— И нечего так удивляться, — сказала я, выходя следом, — я же веду собственное расследование: так что, если буду неосторожной — закончу прямо как мистер Престон.

Джин Ён опять сощурился:

— Petteu…

— Забудь, — затараторила я, — я не расследую убийство мистера Престона и уж точно не расскажу тебе, чем занимаюсь на самом деле.

— Wae?

— Не хочу, чтобы об этом и Зеро узнал, — и так подозревала, что он что-то сделал с моим телефоном. Так что не удивлюсь, если Джин Ён до сих пор перед ним отчитывается.

Он буркнул что-то под нос — никак грубость какую-нибудь! Затем сказал: — Caja! — и пошёл на выход. Он что-то протараторил девушке на кассе, и только когда мы шли в сторону северного Хобарта, до меня дошло, что я не только по привычке иду в свой старый дом, но ещё и до сих пор держу в руке пакеты.

— Ну офигеть, блин, — буркнула я и метнулась через дорогу, пока был ещё мой светофор. Теперь придётся жить с одеждой на несколько сотен долларов, которую я не могу — да и не хочу — себе позволять.

И если я хотя бы в глубине души надеялась, что Джин Ён будет, как и я судорожно перебегать дорогу, меня ждало разочарование: он просто-напросто пристально смотрел на водителей, которые собирались уже ехать на зелёный, и те впадали в транс, до тех пор, пока он не оказался на одной стороне со мной.