Между двух огней

— Где ты учился петь? — спросила тихо.

Моя драконица приняла мой выбор. Но это не отменяло того, как все внутри содрогалось от бьющего в зал голоса Гроу. В зал, в самое сердце и выше — в небо. Он пел не как любитель, не как Юммер и даже не как Кромах партию Регхарда. Он пел так, что мне хотелось плакать.

И жить.

— Частные уроки вокала. Преподаватель подписал договор о неразглашении, так что я с удовольствием выл сам для себя, когда никто не слышит. Или на частных вечеринках, когда надирался, но там все бывают в таком состоянии, что вряд ли могут вспомнить не то что песни, но даже с кем переспали.

— Но почему ты никогда…

— Потому что не было тебя.

Что ж, наверное, нам стоило встретиться хотя бы ради этого.

— Ты правда выйдешь на сцену? — спросила я. — Раскроешь свое лицо?

— Давно было пора это сделать.

— А как же твой отец?

— Меня мало беспокоит мнение того, кто пытался меня задушить.

Он повернулся и оказался прямо надо мной.

— Ты будешь только моей Люси, Ладэ.

Я хотела ответить, но не успела; дверь распахнулась, и в кабинет шагнул Рэйнар.

Вы издеваетесь, да?

Гроу оттолкнулся от кушетки обманчиво легко, на первый взгляд просто убрал руку. Хотя это больше напоминало движение подобравшегося зверя, и сгустившееся напряжение я ощутила всей кожей. По телу прошла волна ярости, от которой все волоски на теле встали дыбом, взгляд Рэйнара стремительно темнел.

— Пошел вон, — коротко бросил он, шагнув к нам.

— У себя в Лаувайс будешь командовать. — Гроу ногой подтянул стул на колесиках и оперся на спинку. — С высоты драконьего помета и власти, данной тебе городом Мэйстоном и папочкой.

— В отличие от тебя я не привык бежать от ответственности, Гранхарсен.

— В отличие от меня ты даже врезать за свою женщину не можешь.

— Желаешь проверить? — холодно, ну очень холодно поинтересовался Рэйнар.

— С удовольствием. Давно не возил физиономией по ковру никого настолько высокопосаженного.

— Здесь нет. Ковра.

— Какая жалость. Но плитка тоже сойдет.

Алое пламя полыхнуло мгновенно, в лицо мне ударил сильный знойный порыв, напоминающий ветер в пустыне. Стул вылетел из захвата Гроу, ударился о стену, и его глаза захлестнула сумасшедшая зелень, взрезанная вертикальными зрачками. В кабинете ощутимо потеплело градусов так на десять.

— Э… можно вас на минуточку? — Я вскинула руку.

— Не сейчас.

— Нет.

Ответ прозвучал одновременно, один — от Рэйнара, другой от Гроу. Напряжение закручивалось между ними в тугие вихри в прямом смысле, потому что даже воздух сгустился и пошел едва уловимой рябью. Стены шкафчика с лекарствами задрожали, графин с водой на столе тоже.

— Вышли оба.

Кажется, это правда сказала я. По крайней мере, голос точно принадлежал мне, а вот что за существо в меня вселилось, понять было сложно. Именно оно толкнуло в спину, заставляя расправить плечи и сесть на кушетке. Видеть себя я сейчас не могла, но подозревала, что льда в голосе и глазах хватило на весь Ферверн. И даже Аронгаре чуть-чуть досталось, потому что, казалось, в кабинете снова можно было нормально дышать.

— Мне только что было плохо. Очень плохо, но я понимаю, что вам жизненно важно выяснить, кто из вас круче. Поэтому можете возить друг друга чем угодно, где угодно и по чему угодно. Только не здесь.

Рэйнар медленно перевел тяжелый взгляд на меня. Странно, но даже под ним было легче, чем несколько мгновений назад, когда они смотрели друг на друга. Я чувствовала, как усмиряется пламя изначальных стихий, продолжая смотреть ему в глаза.

— Благодарю, — сказала я и откинулась на спинку кушетки.

— Жду тебя завтра на репетиции. — Гроу махнул рукой и направился к двери. — Выспавшуюся и отдохнувшую. Сунешься на сцену сегодня — уволю.

Он не остановился и не обернулся, просто вышел, и только тогда Рэйнар шагнул ко мне. На этот раз голос его прозвучал глухо:

— Прости. Я не должен был.

— Не должен. Вот именно. — Мой дрогнул, но я усилием воли вернула его в прежнее состояние, которое помогло продержаться в самом начале. Если тогда помогло, значит, и сейчас сработает. — Не должен был, Рэйнар. Дороже тебя у меня нет никого. Ты мое дыхание и моя жизнь. Когда мы расстаемся, я закрываю глаза и представляю тебя. Я пою для тебя, я не хочу больше представлять, каково это — без тебя. Но там… — Я указала на дверь. — Люди, которые в меня верят. Люди, у которых скоро премьера. И для многих из них она станет прорывом. Там часть моей жизни. Очень важная часть, и если ее убрать, останусь… я, но уже не та, которую ты когда-то знал.

Удивительно, но, несмотря на бушующие внутри эмоции, мне до сих пор удавалось говорить спокойно. Настолько, что я сама поражалась себе.

— Вчера я собиралась уйти, — сказала тихо. — Уже решила. Предупредила Танни о переезде в Скай Стрим и хотела поговорить с тобой сразу после того, как уволюсь. Но сегодня посмотрела им в глаза и поняла, что не могу бросить их, не могу разрушить все, что мы создали вместе. Скажи, эта постановка действительно может тебе помешать? Действительно…