Между двух огней

Портовый кран поднял из трюма мой Мерседес. Спустя несколько секунд он оказался на причале, рядом с нами. Я достал ключи, и открыл багажник. Вытащил свою винтовку и зарядил обойму. Положил на сиденье. Открыл капот, накинул и затянул клемму. Подкачал бензин в карбюратор. Повернул ключ. На третьем обороте двигатель схватил. И ровно заурчал. Рядом с моей машиной кран опустил грузовик.

– Да, я нашел людей. А лететь можно завтра.

Барон открыл багажник и достал свою винтовку. Холланд и Холланд. Под триста семьдесят пятый патрон. Вставил обойму. На дичь попроще, он взял вертикалку Беретту двенадцатого калибра. Эстет, блин. Савва, не заморачиваясь, взял маузеровский карабин, и зауэр, тоже двенадцатого калибра.

– Мы чего-то боимся?

– Ну… ты столько заплатил, что могут найтись желающие проверить, сколько у нас денег осталось. Пистолет тоже проверь.

Один за другим завелись грузовики.

– Ну что, Ваня. Можно ехать. – подошел Савва.

Я махнул водителям-французам, чтобы подошли.

– Значит так, господа. Выбираемся из порта и города. Едем за мной. Основная задача – никого не задавить. Савва Игнатьевич. Ты едешь в груженом грузовике, смотришь, чтоб никто не залез. Если что – стреляй не стесняясь.

И мы поехали.

На краю летного поля, возле лагеря носильщиков, но чуть в стороне, на самом солнцепеке, сидела группа негров. Мбенге стоял и тревожно смотрел вдаль. Он единственный был одет не только в штаны, но и что-то типа пончо. Остальные были только в штанах. И босиком, понятно. Когда мы подъехали, он меня узнал и просиял всей своей физиономией. Что-то гаркнул на суахили. Все вскочили на ноги, и в пояс поклонились.

– Вот видите, барон, как нужно работать с людьми? Десять минут общения, и они глубоко кланяются. Не то, что это ваше Жуаньи, прости господи.

Сложнее всего оказалось загнать негров в грузовик. Мбенге мне говорил, что бегом будет лучше. Но я настоял.

Город Конакри, располагается на полуострове. И выехав с него, мы проехали пару миль, и съехали с дороги. Лагерь решили разбить в тени редкой мангровой рощи.

Мы с Яковом уселись в шезлонги, и принялись наблюдать, как негры и французы пытаются наладить взаимодействие. Савва Игнатович руководил.

– Как-то не очень у них получается. Ты кого нам нанял, Кольцов?

– Спокойно. Негр обучается в процессе эксплуатации. А Савва – он природный эксплуататор. Я, думаю, пока будем летать, он все отработает.

Через час лагерь стоял. Горел костер, негры дисциплинированно скрылись из виду. Отдуваясь подошел Ламанов.

– Ничего. Они у меня палатку за пять минут ставить научатся. Так что летите спокойно.

– Ты, Савва особо не зверствуй. Они нам еще как приманка на львов пригодятся. Мы вернемся, самое позднее через неделю. Если нас не будет, не суетись. Просто уезжай обратно. Договорились?

– Посмотрим, Иван Никитович.

– А не выпить ли нам за прибытие?

– Яков, если тебя завтра будет тошнить в полете, я с тобой не знаком.

Глава 17

Самолет Wibault напоминает Юнкерс. Трехмоторный моноплан с грузо-пассажирским салоном. Яков, не летавший до этого ни разу, смотрел на всю эту авиацию с опасливым восторгом школьницы, пред первым сексом. А я похлопал ладонью по фюзеляжу, и понял, что два парня, пившие в ангаре вино перед полетом – это и есть наш экипаж. Из удобств – две скамьи вдоль бортов. В середине салона, видимо, чтобы не нарушать центровку, были тщательно раскреплены какие-то ящики. В хвосте были свалены мешки с почтой. На них, после взлета, я и завалился. Попросил только разбудить перед посадкой.

Вчера мы собирались уснуть пораньше. Вылет в шесть утра. Поэтому не стали особо отмечать прибытие. А среди ночи я проснулся. Вышел из палатки, и наконец почувствовал что я – в Африке. Бескрайний купол неба, усеянный бесчисленными звездами, висел надо мной, обрываясь силуэтами деревьев и кустов в саванне. Где-то выли гиены. Недалеко тявкали шакалы. В ночном пространстве кипела напряженная и непонятная жизнь. С удивлением осознал, что и меня, и Ивана, неосознанно, но сильно, все время тянуло сюда. Простая, понятная жизнь. Не самая легкая, но, по любому, не скучная.

Присмотревшись, и не очень удивившись, разглядел в шезлонгах Савву и Якова. Это я не подумал. Африка оглушает. А уж так, как это организовал я… За несколько часов, с комфортного корабля двадцатого века – в саванну, которой миллион лет… Переполненный впечатлениями, красками, запахами и звуками мозг закипит у любого.

– Ну что, господа, впечатляет? – я уселся в шезлонг, и закурил.

– Жарко. – увильнул Мейдель.

– Чего это жарко? Нормально. – тоже не признался Савва.

– Ты, Савва просто не понимаешь. Яков у нас из Эстляндии. А там, если дождь со снегом – зима. А если без снега – лето. И постоянно ходят слухи про людей, которые видели солнце.

– Бля, Яков, не переживай. К солнцу быстро привыкают.

В общем, не выспались. А развеселый экипаж только добавил мне меланхолии. Засыпая я подумал, что кажется, в этих местах сгинул Антуан де Сент-Экзюпери. Как-то не удивительно. И то, что сгинул, и то, что между полетами писал сказки про добро. Похоже, не верил, что пронесет.