Между двух войн

Вадим Петрович Архирейский был талантливым социологом и отличным преподавателем, но не стратегом уличной борьбы, не командиром-тактиком. Ему хотелось прославиться умелыми действиями в сложной обстановке, но получалось, честно говоря, не очень.

Доведя взвод до вершины, Архирейский обнаружил толпу мужчин, человек сто, не меньше. Все были с увесистыми палками в руках. Рядом крутились подростки, готовые обрушить на незваных гостей град камней.

– Всем немедленно разойтись по домам! – приказал в мегафон Архирейский.

– Ты что, майор, дурачок? – закричали мужики. – Мы и так возле своих домов.

Командир отряда хотел что-то объяснить местным жителям, но у него зашипела рация – на вершине горы появилась возможность прослушивать переговоры в городе. Архирейский прислушался и неожиданно скомандовал:

– Первое и второе отделения – за мной! Сержант Воронов остается за старшего!

Никакого деления взвода на отделения не было в принципе, так как взвод был сводным из разных учебных групп. Поняв, что сказал чушь, Архирейский исправился и забрал с собой половину личного состава, оставив Воронова с десятком парней в центре поселка. С изумлением Виктор увидел, как от КПП в сторону города выехали «Москвич» и ЗИЛ.

«Мать его, ну зачем же так-то делать! – выругался про себя Воронов. – Куда он помчался? Медаль за охрану общественного порядка зарабатывать? А нам-то что делать?»

Решение пришло само собой.

– Пошли вниз! – скомандовал Воронов и первым направился по кривой улочке к КПП.

– Слышь, Ворон, – догнал его один из ребят, – нам потом Архирейский задницу не намылит за то, что покинули пост?

– Какой пост? Ты о чем? – огрызнулся Виктор. – Вадим Петрович фиг его знает с какой целью притащил нас сюда, а сам смылся. Нам тут нечего делать.

– Ты уверен? – с сомнением спросил однокурсник.

– Ты обернись и посмотри, – предложил Воронов. – Нас – всего десять человек, их – уже больше сотни. У нас один автомат – у меня. Если сейчас у меня его снимут, то вас толпа палками забьет, даже рыпнуться не успеете. А на КПП есть еще два автомата. Там и будем держать оборону.

По какой-то странной разнарядке на КПП у въезда в Киркиджан не было своей БМП. У десятой школы неизвестно для чего БМП стояла, а на самом опасном КПП в городе – нет.

Воронов с парнями расселись вокруг вагончика КПП, закурили. Куртка на Викторе была насквозь мокрая, хоть выжимай. Вечерело, в сырой одежде становилось зябко. Воронов снял куртку, разложил на камнях, на плечи накинул солдатское одеяло из вагончика.

Как только стало смеркаться, к КПП из поселка спустились два мужика авторитетного вида.

– Что там, в городе, происходит, что за стрельба? – спросил с чудовищным акцентом один из них. – Армяне бунт устроили?

– Все нормально, – заверил Воронов. – Армяне Новый год празднуют.

– Как Новый год? – поразились мужики. – Сейчас же лето!

– Кто празднику рад, тот накануне пьян! Почему бы Новый год в июле не отпраздновать?

– Это ты так пошутил? – угрожающе спросил мужчина с золотыми коронками во рту. – Шути, шутник, только смотри, как бы хуже не стало.

– Погоди! – остановил его второй азербайджанец. – Вы запомните: если армяне пойдут на штурм поселка, мы их всех перебьем, никого в живых не оставим.

– Никто в поселок из города не зайдет. Мы не пропустим.

Мужики коротко переговорили между собой на родном языке и ушли в поселок.

Наступила подозрительная тишина. В городе смолкли выстрелы, чувствовалось, что взбунтовавшийся неизвестно из-за чего народ успокоился, выплеснул накопившуюся ненависть и разошелся по домам спать.

Воронов с двумя одногруппниками забрался на невысокую гору за КПП, откуда был виден почти весь поселок. На Степанакерт опустилась ночь. Небо над горой украсили яркие южные звезды. Огни в окнах киркиджанских жителей постепенно гасли.

Воронова клонило в сон, но он переборол себя и бодрствовал на вершине горы до наступления утра. В девять часов за ним приехал на штабном УАЗе Сват.

– Поехали! Архирейский ждет тебя, – сообщил он.

– Как остальные? – спросил Виктор.

– Придется подождать, когда Доктор Зорге транспортом обеспечит. Мужики, я вам завтрак привез! – крикнул Сват остаткам оперативного взвода и вытащил из салона УАЗа сумку из-под бронежилета, наполненную консервами.

По дороге в школу Воронов поинтересовался, как происходили события в расположении отряда.

– Все на удивление быстро улеглось. На трассе, там – да, там побоище было со стрельбой. Калачевская бригада на помощь пришла, если бы не они, неизвестно, чем бы дело закончилось. У нас же все нормально было, только столовую вдребезги разнесли. Вчера по столовой дежурили Биче-Оол и Батуев. Они, как увидели, что толпа собирается столовую штурмом брать, так через задний ход выбежали. Бегут, а им в след кричат: «Бей турок!» Бичу камнем по колену попали, он теперь из себя раненого изображает, на кровати лежит, стонет.

– Интересненько! – сказал Воронов. – Биче-Оол – тувинец, Батуев – бурят. Ни на турок, ни на азербайджанцев они не похожи…