Между двумя гражданскими войнами (656-696)

Пока Али переправлялся через Евфрат, Му'авийа успел занять удобную позицию и встать лагерем на южном берегу Евфрата у разрушенного византийского селения Сиффин в 40 км западнее ракки [+38], захватив единственную в этом районе дорогу к Евфрату, проходившую посреди непроходимых болотистых зарослей поймы. Эта широкая болотистая полоса протянулась на 10–12 км (2 фарсаха) на восток от Сиффина.

Подойдя на следующий день после столкновения авангардов к Сиффину и начав разбивать лагерь, иракцы обнаружили, что единственный путь к водопою перекрыт противником. Достаточных водных источников на плато нет, а возить воду для пятидесятитысячной армии [+39] за полтора десятка километров при том, что верховым и вьючным животным нужно ее больше, чем людям, — непростая задача. В мае, когда трава уже выгорела и жара в степи превышает 40° в тени, когда животные не могут восполнять потребность в воде сочным кормом, для удовлетворения потребности такой армии необходимо ежедневно до 1000 тонн воды — примерно 15 000 ослиных или 4000 верблюжьих вьюков.

Али обратился к Му'авии с просьбой допустить иракских водовозов к воде, но тот отверг эту просьбу, припомнив, как противники лишали воды Усмана. Ал-Аштар вызвался атаковать сирийцев и расчистить путь к воде. Озлобление лишенных воды воинов способствовало тому, что двухтысячный отряд ал-Аштара отбросил пятитысячный сирийский отряд и занял дорогу. Теперь пришла очередь беспокоиться Му'авии. Амр б. ал-Ас, будто бы с самого начала стоявший за совместное пользование дорогой, успокоил его, сказав, что Али в отличие от него дорогу к воде не перекроет. Так оно и случилось — Али разрешил сирийцам пользоваться дорогой, хотя многие в его окружении осуждали этот излишне благородный поступок в отношении людей, поступавших иначе [+40]. Однако решение Али разрядило обстановку, создало условия для дальнейших переговоров и укрепило образ Али как ревнителя блага мусульман.

Схватка за обладание дорогой к воде — один из немногих эпизодов затяжной битвы у Сиффина, находящих точное место в Длинной цепи событий, и к тому же достаточно точно датированный (конец зу-л-ка'да — начало зу-л-хиджжа 36/середина Мая 657 г.) [+41]. Основную массу сведений о ней дает специально Посвященное ей обширное сочинение Насра б. Музахима ал-Минкари, однако значительная его часть, в которой повествуется об отдельных стычках и единоборствах, переговорах и обменах посланиями, не поддается надежной хронологической интерпретации, так как материал расположен хаотически. Сопоставление с данными других источников мало помогает, поскольку подавляющая часть всех сведений, как и у ал-Минкари, восходит к одному и тому же источнику, "Китаб Сиффин" Абу Михнафа [+42], хотя, пройдя через несколько передач, этот материал оказался различно скомпонованным и изложенным с разными сокращениями; к хаотичности изложения компиляторы добавили совершенно абсурдные датировки [+43].

Абу Михнаф опирался в основном на рассказы куфийцев, сражавшихся на стороне Али, что не могло не создать тенденциозную антиумаййадскую картину событий, которую усугубили шиитские симпатии самого Абу Михнафа. Поэтому фигура Али оказалась эпически преувеличенной, а позже добавились и совершенно фантастические детали, например Али выезжает на битву на коне (или муле) пророка [+44], который должен был давно прекратить свое бренное существование. Приходится лишь удивляться, что при этом Али не приписывается сверхъестественных способностей, а некоторые рассказы рисуют даже несколько приземленный и потому вызывающий доверие образ тучного пожилого человека с лысиной и длинными волосами на затылке, "как грива у льва" [+45].

Из-за упомянутой хаотичности изложения не совсем ясно, что происходило после того, как Али разрешил сирийцам пользоваться дорогой к воде. Если следовать порядку изложения событий у ал-Минкари, то можно заключить, что широкий жест Али пришелся не по душе его противнику, и он решил снова захватить дорогу. Рассказ об этом невразумителен: Му'авийа будто бы послал на берег Евфрата к лагерю Али 200 рабочих-землекопов с лопатами и корзинами, Али увидел в этом серьезную опасность и отступил, оставив свой лагерь Му'авии. Причина этого отступления остается непонятной — какую угрозу пятидесятитысячному войску могли представить 200 землекопов? Затем Али вызвал ал-Аштара и ал-Аш'аса б. Кайса и предложил выбить сирийцев из захваченного ими лагеря. Сделать это вызвался ал-Аш'ас и со своими киндитами отбросил сирийцев на три фарсаха, после чего иракцы расположились в своем прежнем лагере, а Али передал Му'авии: "Мы не воздадим тебе тем же, что сделал ты, — идите к воде, мы и вы равны в [пользовании] ею" [+46]. Если даже предположить, что перед нами не вариант, а рассказ об особом эпизоде, лишь не имеющий отсылки на информаторов, то все равно сообщение об оставлении лагеря непонятно.