Читаем Между двумя романами полностью

Вот так. Провидение вмешалось, заставив меня отказаться от деревянного этого поповского дома и начать строить, начать двадцатилетнюю эту эпопею самостоятельного строительства большого каменного, как я называю, замка.

(Жена. Тридцатилетнюю. И сейчас еще не кончено.)

Ту часть дома я продал, взял ровно то, что уплатил. К этому времени грянул запрет на отвод участков и на продажу жилых домов с участками не приписанным к месту лицам. И я только потому получил разрешение, что был принужден, потому что закон не позволял мне иметь одновременно, в одних руках, два жилых строения. Потому я свое домовладение обязан был продать. Вот так этот дом стал продаваемым, и сразу же приобрел он, так сказать, что ли, привлекательность для покупателей, и они устремились нарасхват его брать. У меня его сейчас же с руками оторвали - московский зубной протезист стал моим добрым соседом. Деньги я получил, и помню, как мы их блистательно проели, потратив, впрочем, кое-что и на строитель-ство. Построили на новом участке сарайчик, который называли - прорабская. Многие годы служил нам.

И мы начали новое строительство. Были преисполнены вдохновения. Я стал делать картонные макеты этого дома, рисовать проект. Было много вариантов.

(Жена. Перемен было много: стройка скоро остановилась на несколько лет.)

Начали выкопку котлована - мы с Наталкой - под этот дом. Нам помогала местная супружеская пара, получили у нас сумму некоторую. Они начали, а мы закончили с Наталкой, выкопали котлован до конца, подчистили, бетонировали, и опять-таки тут был остаток денег - позвали каменщиков закладывать фундамент и стены подвала. Но мы тут же, сейчас же увидели, что дали маху, потому что этот рабочий класс глядел в лес, то есть как бы побольше получить денег и побыстрее их пропить. Мы их и попросили... И стали мы с Наталкой возводить "замок" сами.

(Жена. Надо сказать, еще до женитьбы мой Володька много мне наобещал в том числе и каменный замок у большой реки. Но никак я не предполагала, что возводить стены, кирпичную кладку, предстояло мне самой.)

Строительство началось с того, что я сам в Москве, в гараже, сделал растворомешалку... Как я ее сделал? Я ходил по железным свалкам металлолома, собирал разные бросовые вещи железные и, опираясь на свою русскую смекалку, их монтировал. Из всего этого дела я собрал малогабаритную, малоемкую, хитрую такую растворомешалку. Потом в качестве двигателя к ней пристроил мотор от электродрели, и вот эта машина у меня проработала на всем строитель-стве, провела гигантский объем приготовления растворов и бетонов - все это она взяла на себя. Она мне заменила нескольких рабочих. Потом я сделал подъемный кран, небольшой тоже такой подъемный кран, который поднимал примерно 300 килограммов. Он мне весь вот этот кирпич, который уже в стены вложен, с земли, снизу поднимал и доставлял к месту укладки. Еще я сделал "бремсберг" - такую железную дорогу с тележкой, которая мне тоже стройматериалы везла на второй этаж. Замок-то двухэтажный. Пусть на втором этаже потолки скошены - это даже интереснее. Да еще и с подвалом. Даже привидения ходят теперь в виде котов. Да... Ну вот, я всякую эту технику сделал, и мы с Наталкой начали класть дом. Это был ужас! Мы не предвидели трудностей. Мы довольно весело приступили. Выглядело летом это так. Мы жили в сарайчике. Там у нас росла и детвора. Мы с Наталкой - она в купальнике, а я в плавках - летом, утречком раненько, выходим и начинаем. Приготовляли один или два замеса раствора и начинали. Я доставал подъемным краном несколько сот штук кирпича... Кирпич был куплен на остаток тех же денег. Купить удалось не так уж много, но начали... Уже обрисовался подвал, был полностью сложен. Тут и плиты я расстарался достать... У нас подвал перекрыт плитами...

Плиты удалось купить в Москве, на заводе бетонных конструкций. Причем вот как было... какой интересный тут разыгрался анекдот. Я пришел - нельзя ли купить плиты? И рады бы продать, отвечают, - нельзя. Почему? Потому что это - фондируемый товар. Нам надо бы его продать, уважаемый писатель, но вам не разрешат купить, нам не разрешат продать, а у нас эти плиты - вот, смотрите, - полный стройдвор. Они нам не нужны, потому что строительство уже перешло на другие типы конструкций. Они загромождают двор, мешают. И на свалку нам не разрешают... На свалке места нет... Так что если сможете разрешение получить, то мы вам за гроши продадим, да еще и транспорт дадим вывезти эти плиты куда вам надо.

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное