Между двумя романами

Один из первых толчков к созданию нового романа, и толчков весьма ощутимых, я получил от Симонова. Да-да, от Константина Михайловича! Он вышел на трибуну на известном пленуме писателей - и убил меня... Я упал, сраженный его безжалостным приговором. Упал - в буквальном смысле этого слова. Об этом я уже рассказывал в главе о пленуме, созванном в мою честь. И он же, Симонов, вернул меня к жизни - подарил концепцию нового романа, концеп-цию "неизвестного солдата", мудрого тактика, воюющего против Зла и применяющего против Зла его же оружие для того, чтобы в конце концов победили силы Добра.

Некоторое время я пребывал, можно сказать, в шоке после той обличительной речи Симонова. Но многократно обдумав и переосмыслив все, происходящее тогда, я пришел к заключению, что у меня не должно быть, да и нет никаких претензий к Симонову. Симонов - я в этом убежден - именно так и должен был себя вести в этой ситуации. С этой его речи, с осмысления этого случая начала складываться моя концепция "неизвестного солдата", воюющего против Зла. В первом варианте роман так и был назван: "Неизвестный солдат".

Впервые так вплотную столкнувшись с таким явлением, я начал внимательно наблюдать за теми отдельными проявлениями подобной концепции, которые, как оказалось, были не так уж редки, и все больше убеждался в том, как необходимо посеять в обществе эту идею - использования оружия Зла против него самого. Отсюда и проистекают основы моего романа "Белые одежды".

Отталкиваясь от примера с Симоновым, я могу ответить и тем, кто высказывает свое недоумение по поводу того, что я, Дудинцев, вроде бы поборник Добра, предлагаю им те же методы борьбы, которыми пользуется ненавистное нам всем Зло.

Я отвечаю на это так: такие методы - не мое изобретение. Это великая Мать-природа испокон веку посеяла среди всех живых существ, а более всего среди существ мыслящих, и мыслящих именно нравственным мышлением, - посеяла среди них такую вот тактику борьбы Добра против Зла. Уже в Библии и в житиях святых мы находим множество примеров подобной тактики. Именно св. Себастьян был одним из таких интерпретаторов доктрины применения против Зла его же тактических средств для того, чтобы Зло было захвачено врасплох, поражено и в конце концов - побеждено, к полному торжеству Добра.

Я думаю, хватит нам с вами уступать свои позиции во имя чистоты наших рук. Чистота рук нужна лишь там, где добрый человек имеет дело с таким же добрым человеком. Зло не принима-ет правил чистой игры. Оно коварно, оно издевается над нами чуть ли не открыто. А все почему? Да потому, что привыкло к нашей щепетильности и, видя в нас всего лишь морских свинок для собственных опытов, использует частенько нас же, людей, приверженных Добру, в качестве оружия для своей борьбы с Добром, и побеждает его.

Вот, например, много говорят об отмене смертной казни. Да, мы не имеем права отнимать жизнь. Допустим, перед судьей преступник - насильник страшный, убийца. Судья видит ужасные фотографии жертв; родственники в зале плачут, он сопереживает пострадавшим, но говорит: я не имею права отнимать жизнь, жизнь отнимает Зло - и приговаривает негодяя, допустим, к 15 годам. Если бы это происходило на необитаемом острове, он был бы прав. Сохраняя чистоту своих рук, чистоту мундира, он бы рисковал только своей жизнью. А тут?.. А так он заранее обрекает на смерть новые жертвы, людей, которые ничего еще не подозревают, работают себе, учатся, гуляют... Ведь через какое-то время преступник окажется на свободе! И снова - фотографии жертв, плач родных... И ответьте мне, кто невидимо ликовал, когда судья произносил тот приговор: Бог или Дьявол?

Я стал много читать философов, трактующих вопросы о Добре и Зле: Владимира Соловьё-ва, Шопенгауэра, Шпенглера, Канта... История и философия стали моим любимым чтивом... Особенно углублялся я в "Основы морали" Шопенгауэра, в "Богословско-политический трактат" Спинозы. Эта книги помогли мне поставить разум на путь анализа. Я много размыш-лял, а если попадался подходящий собеседник, склонял разговор на "больную" тему.

И вот тут провидение, не иначе, подкинуло мне подарок. С легкой руки моих гонителей-бюрократов мое имя стало широко известно, да еще с определенным критическим знаком. И тут пришли ко мне люди замечательные, люди, подарившие свой опыт сражений со Злом, можно сказать, - свою жизнь. Это были биологи. Генетики. Народ высокоинтеллигентный, рафиниро-ванная настоящая глубокая интеллигенция - все хорошие, простые, одаренные люди. Я среди них просто дышал новым воздухом, который и перешел в роман "Белые одежды".