Между двумя ударами сердца (СИ)

Но Наруто ждал проводника в мир мёртвых. Он был уверен, что не видит, потому что ему нечем видеть. Но если нет глаз, то не должно быть ничего остального. Откуда же эта боль?

Он застонал, услышал свой собственный голос. Голова тоже раскалывалась. Он приподнял руку. Еле-еле оторвал её от плоскости, на которой лежал, и заставил себя прикоснуться к голове. На лбу возле левого глаза запёкшаяся корочка от раны. Наруто не нащупал краёв, зато поспешно проверил наличие глаза. На месте. Если это его глаз. Если за Наруто не собирается смотреть никто другой. И тут же осознал, почему не видит – веки до сих пор были опущены. Следующий шаг – открыть их и очень сильно постараться. Снова будет больно. И снова проснутся чувства.

Чувства проснулись даже скорее, чем он рассчитывал. Из живота взметнулась знакомая ярость. Как наяву Наруто увидел оскаленную морду оранжевого зверя с ненавидящими глазами. Он рычал, низко прижавшись к полу. За громадными воротами, еле сдерживаемыми печатью. Слабый запор, все уголки уже отошли. Одно движение могло сорвать ненадёжный замок. Наруто мгновенно понял, что это и держит монстра, притаившегося за решёткой. Монстра, что окутывал Наруто своей чудовищной чакрой. Та сила, которая вмешалась в сражение с отцом, а потом полезла при нападении Саске во дворе. А потом… Наруто резким движением распахнул глаза. Не почувствовал хлынувшей боли, не ощутил холода, коснувшегося отвыкшей от воздуха чувствительной оболочки. Он вообще ничего не чувствовал, кроме эмоций.

Он атаковал Итачи. В холле его собственного дома. Наруто никак не мог вспомнить, жив он или нет. Помнил стаю чёрных точек, метнувшихся в разные стороны. Множество подвижных объектов. Наруто напряг память, вспоминая техники Итачи, и на ум пришли вороны. Это самая лучшая защита любимого человека. И он применил её в сражении с Узумаки Наруто, которому доверял безраздельно.

Но он жив. Он не погиб там. У Наруто просто не хватило бы выдержки изловить всех птиц, потому что он был под влиянием демона, что сейчас лежал за прутьями клетки и смотрел с той яростью, что бушевала в самом Наруто. Она нарастала волнами, пожирая боль, чувства Наруто и саму сущность Наруто. Печать жалобно зашуршала от очередного удара хвостами по стенам. Наруто машинально подпрыгнул, чтобы прижать её. Напрасные усилия. То, что оторвано, уже нельзя приклеить без помощи постороннего средства. И что-то подсказывало, что клей тут бессилен.

Наруто боролся, но постепенно отступал. Чудовища в катакомбах становилось слишком много. Оно не переставало окутывать его оранжевым огнём. Оно просто подняло голову, смотря поверх Наруто. И тогда они оба увидели одно и то же. Отчётливо, как иногда видел Наруто мельчайшие подробности. Его глазами. Он слышал его ушами. Он ощущал его телом. И его тело не чувствовало боли, хоть и сгорало от жара.

Он находился в комнате. В особой комнате, с экранированной стеной. По другую сторону – камера, чтобы записывать всё, что здесь происходит. Наруто увидел сквозь непробиваемое зеркальное стекло чужую чакру. Так, как видит её шаринган. Наруто никогда не думал, в каком спектре воспринимает окружающую картинку шаринган, но он сразу понял, что это должно быть очень похоже.

Монстр навострил уши и донёс до Наруто слова незнакомым голосом:

- Вы уверены, что печать не справится? Это ведь не просто печать, а многократно усиленная…

Монстр зарычал. Наруто зарычал вместе с ним, намереваясь наброситься на наглеца, который хотел сдержать их обоих. Наруто ненавидел печати. Машинально вспомнил о своей и посмотрел на живот, прикрытый белым покрывалом. Наруто одним движением руки отшвырнул его прочь и увидел светящуюся спираль. Свет от неё извилистыми лучами воспрянул к потолку и остановился на нём отражённым рисунком. Теперь Наруто отчётливо видел, какой долгий путь проделывал Итачи языком, достигая центра спирали, чтобы продолжить любовную игру. Это входило у него в традицию.

И за это Наруто хотелось его уничтожить…

Он снова принялся слабо сопротивляться, ибо понял, что испытывает не свои чувства. Но демон был слишком силён.

- Биджу можно управлять только с помощью джинчуррики, - из-за стенки раздался другой голос. Вкрадчивый, с завораживающей хрипотцой. Знакомый голос, вызвавший у Наруто очередной приступ ярости. Это был Орочимару. Тот, кто был способен сам сделать печать. Наруто не мог позволить ему заново запечатать себя. Он хотел воли. Он хотел пространства. Он хотел независимости.

И он отчаянно боролся иссякающими силами.

- Не сопротивляйся мне, глупец, - прорычал монстр, словно впервые заметив Наруто, стоящего на четвереньках и отплёвывающего сгустки крови из горла. – Сорви печать – и мы выживем вместе.

Наруто не сорвал. Он не мог пошевелить и пальцем, ибо чудовище было сильнее его. Оно тоже это понимало, заботливо окутало бессильного человечка чакрой и снова прислушалось.

- Справиться с девятихвостым биджу хватит чакры только у Узумаки, - сказал Орочимару и посмотрел через стекло на комнату.