Между Европой и Азией. История Российского государства. Семнадцатый век (адаптирована под iPad)

В Северском краю и Комарицкой волости, которые годом ранее горячо поддержали Лжедмитрия, нашлось много желающих снова встать под то же знамя. Но в распоряжении Шуйского была вся регулярная армия: стрелецкие и солдатские полки плюс та часть дворянства, которая сохраняла верность Москве.

Главной ареной боевых действий стали окрестности крепости Елец, где скопились огромные запасы снаряжения и продовольствия, которые были заготовлены для несостоявшегося турецкого похода.

Правительственный воевода князь Иван Воротынский без особенного труда одолел пестрое воинство Болотникова в сражении, но взять Елец не смог. Точно так же застрял князь Юрий Трубецкой у стен Кром – эта роковая твердыня снова упорно билась за царя Дмитрия, вернее, за его призрак.

Да, Болотников был неважным стратегом, но особенных полководческих талантов от него и не требовалось. В целом повторялась ситуация кампании 1604–1605 годов: правительственная армия, обладая решающим преимуществом в военной силе, потеряла инициативу и попусту растратила время. Пока полки проедали припасы, восстание распространялось всё шире. Скоро в московском войске началось дезертирство. Слабая власть не внушала ополченцам-дворянам страха, и они начали разъезжаться по домам. В августе 1606 года остатки армии Шуйского начали отходить в сторону Москвы.

Болотников немедленно перешел в наступление. В конце сентября под Калугой он снова потерпел поражение в бою, и опять это не изменило хода событий. Город Калуга выступил на стороне «Дмитрия», против Шуйского, а тем временем отряд Истомы Пашкова шел прямиком на столицу, не дойдя до нее всего одного перехода.

В это время от Василия отступился важный город Тула. В октябре повстанческие отряды соединились у Коломны, последней крепости на пути к Москве. Положение Шуйского стало отчаянным. Он собрал все наличные силы, поставив командующими все того же Федора Мстиславского и своего брата Дмитрия Шуйского. Оба высокородных князя были никудышными военачальниками, и в битве у села Троицкое, в 50 километрах от Кремля, правительственные войска впервые потерпели поражение.

Столица оказалась в осаде, которая продолжалась больше месяца.

Скорее всего, власть царя Василия, брошенного большинством сторонников, тогда же и пала бы, но Иван Болотников совершил роковую ошибку – следует признать, что Михайла Молчанов впопыхах выбрал на роль предводителя не самую удачную кандидатуру.

Надеясь поднять против Шуйского простой народ, Болотников стал засылать в город агитаторов, которые призывали москвичей перебить бояр, дворян и купцов, а их имущество разграбить.

Эти воззвания, с одной стороны, заставили знать и богатых людей сплотиться вокруг царя, а с другой (что было для восстания еще губительнее) насторожили и дворян осаждающего лагеря. Они понимали, что от грабежа городских усадеб недалеко до грабежа поместий.

К этому социальному конфликту прибавился личностный. Истома Пашков, примкнувший к восстанию раньше Болотникова, никак не мог смириться с ролью «второго» вождя и предпочитал действовать автономно. Когда, подойдя к Москве, повстанцы захватили царский загородный дворец в Коломенском, Пашков расположил там свою ставку, но потом подошел с основными силами Болотников и потребовал уступить резиденцию ему. Этот, в сущности, пустяшный случай окончательно испортил отношения между предводителями.

Еще большее недовольство проявлял честолюбивый Прокофий Ляпунов, вынужденный довольствоваться положением третьего из воевод – притом что он был из них самым известным. Оба дворянских лидера относились с недоверием к грамоте «царя Дмитрия», на основании которой безвестный бродяга Болотников получил место главнокомандующего.

Первым восстанию изменил Ляпунов.

15 ноября Болотников ворвался в столицу со стороны Замоскворечья, и в этот решающий момент Ляпунов и его рязанцы «градом всем от тех воров отьехаша и приехаша к Москве», то есть всем лагерем передались на сторону Шуйского. Штурм был сорван, а Ляпунов присягнул царю и получил в награду чин думного дворянина.

Две недели спустя к Василию подошли подкрепления. Вел их царский родственник Михаил Скопин-Шуйский. Воеводе едва исполнилось двадцать лет, но он обладал задатками выдающегося полководца. Болотников развернул на Скопина свои основные силы, но не смог добиться успеха, и тут восстанию изменил второй дворянский вождь – Истома Пашков. Вместо того чтобы идти на помощь Болотникову, Пашков присягнул царю Василию.

Остаток повстанческого войска, разгромленный и преданный, отступил от Москвы. Болотников – к Калуге, «царевич Петр» – к Туле.

Восстание Болотникова. А. Журавлев

Весь остаток зимне-весенней кампании 1606–1607 годов прошел в боях, причем верх одерживала то одна, то другая сторона. Пока восстание распространялось вширь, совладать с ним было невозможно: вместо одних очагов немедленно воспламенялись новые.

Но затем Болотников совершил очередную стратегическую ошибку. Он стянул все отряды в одну точку, к Туле, да еще и стал готовиться к обороне.