Между голодом и страхом (СИ)

— Ты позволяешь сучке так разговаривать с тобой? — послышалось со стороны танцпола, и в зону отдыха вошли двое незнакомцев. В секунду оценив, я послала сладкую улыбку и слегка качнула головой, останавливая охрану. — Стоит лучше дрессировать девку. Хочешь, научу…

Подцепив стопой столик я притянула его к себе и, ухватив за ножку, швырнула в первого стоящего. Он успел пригнуться, но не ожидал, что я метнусь следом. Опрокинув его на упавшего друга, я с силой сдавила кадык.

— Назови мне причину не разорвать тебе глотку, щенок, — клянусь, я готова была сделать это прямо там. Во рту собралась слюна, и ноздри жаждали запаха крови.

— Гость… — прохрипел лежащий под нами на полу.

— Гости уважают законы дома, в который пришли, — процедила я и откатилась назад. Со стороны никто из людей не заметил инцидента: между нами и толпой стояли двуликие, привлечённые перепалкой. — Вы не заслуживаете женщин хотя бы по той причине, что не являетесь мужчинами.

— Лара, — Андрей был обескуражен. Видимо он не успел отреагировать и теперь стоял, широко разведя руки.

— Проследи, чтобы ублюдки были наказаны. Мне плевать, чьи это…

— Мой отец Костёр, — раздалось за спиной, и я резко развернулась. — И какая-то обдолбанная человеческая шлюха мне указывать не будет…

— Хреново, что не приученных к туалету впускают в помещение, — пробормотала я и, подавшись вперёд, полоснула наглеца по лицу кольцом, которое я теперь не снимала. На светлой коже набухла кровью глубокая царапина, а он всё смотрел на меня не в силах поверить, что допустил это. — Если ты, пробирочная тварь, откроешь пасть ещё раз я убью тебя прямо здесь и заставлю друга вылизать кровь с пола, чтобы отнести Костру испорченный генетический материал. Возможно, в следующий раз он вырастит нечто с мозгами.

На меня смотрели настороженно, злобно, непонимающе, испуганно, но безразличных не было. Выпрямившись, я тряхнула головой, откидывая волосы с лица и демонстративно вытирая кровь щенка о белоснежное платье.

— Меня зовут Илария Узорова. Я хозяйка этого города и не позволю никому смотреть в мою сторону без почтения. Для того, чтобы наказать любого из вас, мне не нужна охрана. Вы тепличные, развращённые властью и ленью малолетки не в силах оказать отпор таким, как я. Запомните и передайте остальным: время переговоров и уступок закончилось. Я ищу своего мужа, и не дай вам небо встать между нами. Вы узнаете, почему стоит бояться темноты. Я войду в ваши дома, выпотрошу всех, кто вам дорог, заставлю умолять о смерти. Вы узнаете, каково это быть добычей. Я запрещаю кому бы то ни было уезжать из города, пока расследование не закончится. Каждый, кто ослушается, будет признан виновным и истреблён вместе со всей семьёй. Списки прибывших у меня, выпускать будем по ним же. Мой муж уважает законы, а мне на них плевать. Пока вы играете по моим правилам вам нечего бояться. Ослушаетесь… — я предвкушающе улыбнулась, — дайте мне повод, и я омою кровью улицы.

— Узоров жив? — спросил кто-то издали.

— Если нет, то у половины из вас нет шансов. Даже не пытайтесь прятаться — в аду это не пригодится. Вы для меня мыши. Все. Каждый, — я обвела пальцем присутствующих и остановилась на Андрее. — Никого не пожалею.

Проходя между расступившимися, я с каждым шагом ждала нападения. Тело натянулось струной, и каждое движение давалось тяжело, через силу. Музыка стихла и непонимающие люди жались у стен. Моё сопровождение следовало за спиной. Только оказавшись на парковке, сев в машину, я свернулась на сиденье и заплакала, обхватив ладонями лицо.

— За что мне всё это? — шептала я потерянно, размазывая по щекам слёзы. Так хотелось забиться в тёмную нору, где нет двуликих, запаха страха и агрессии, где не слышно рычания и угрозы оказаться в плену. — Кир, куда же тебя утащили?

Только он мог противостоять этому миру, а теперь приходилось учиться мне. В открытую. Плевать, что было между нами, какую боль он причинил мне, какую ещё мог, но я не оставлю Узора в лапах выродков, посчитавших нас слабыми. Не позволю запереть его в долбанных инкубаторах. Иначе следующими стану я и дети. Это неизбежно. Никто не посмеет убить матриц, наша судьба могла быть гораздо страшнее. От понимания, где может быть Кирилл меня трясло. Не совсем от страха или не только от него.

— Всё вышло, как планировалось? — Захаров не знал как реагировать на меня такую и топтался у открытой дверцы.

— Да, — я всхлипнула, садясь прямо, и, скинув обувь, принялась растирать пальцы. — Теперь все считают меня обезумевшей и те, кто виновен, попытаются выкрасть или убрать. Остаётся только ловить. Справишься?

— Естественно, — он действительно обиделся.

— Не обращай внимания, — я хлопнула по сиденью, приглашая его присесть рядом.

— Считаешь меня слабым? — проворчал он.

— Если бы считала, не стала бы в первый день бросать вызов. Ты мой маяк, — я взяла его ладонь и сжала пальцы. Мы действительно стали близки после того инцидента. — Это гормоны. К тому же мне слишком сложно находиться в таком количестве своих.