Между голодом и страхом

— Не могу дать тебе возможность потом меня оттолкнуть, — он резко соскочил на пол, дав мне прочертить кровавые дорожки на его рукам и отошёл к окну. Ухватившись за подоконник скрюченными пальцами, он опустил голову, скрывая выражение своего лица. — Приди ко мне сама. И не потому что я могу тебя защитить или нет рядом другого, более…подходящего, не потому, что должна или не можешь сказать нет, а потому что хочешь быть со мной, — он понизил голос до утробного, — Будь моей. Ты. Сама. Выбери меня. Сейчас ты сама по себе.

Мне хотелось возразить, убедить во лжи саму себя, но зубы свело от горечи понимания — он прав. Ни к кому я не хочу идти, признавая чужую власть, подчиняясь, доверяя…Не сейчас, не ему, которого едва знала и то ровно насколько он сам позволял. Не готова одеть ошейник и отдать ему поводок. А он предлагал именно это.

Швырнув подушку на пол я вскочила, запоздало понимая, что почти раздета. Ах, да, он же не хотел на мне видеть чужой одежды…

— Решил приручить? Мало только тела? — прошипела я, с садистским удовольствием стягивая с себя бельё и переступая через него пнула ткань в сторону Узора. — Возможно у меня ничего нет, — я наслаждалась голодом отражающимся в полночных глазах, — но мою душу оставь в покое. Она всегда останется моей, — подойдя вплотную я ткнула пальцем во вздымающуюся грудь и приподнявшись на носочки шепнула в его приоткрывшийся рот, — Когда перестанешь играть в хозяина — придёшь сам. А я подожду…какое-то время.

Развернувшись я подошла к выходу и распахнула дверь.

— На правах гостьи, — ядовито улыбнувшись я откинула волосы назад, — прошу покинуть комнату, предоставленную мне.

— Ария…

— Пошёл вон, — процедила я, снимая маску. Никто не унижал меня так, расплавив желанием, а затем потребовав обязательств, пользуясь слабостью. — Не вынуждай меня выходить самой.

Он выругался витиевато и грязно, но подчинился. Поравнявшись со мной застыл и не глядя выдавил:

— Ты не понимаешь. Мне мало половины…

— А мне нельзя выставлять условия. Однажды ты это поймёшь.

Захлопнув дверь я прижалась к ней спиной и сползла на пол. Обхватив колени и уткнувшись в них лицом я корчилась в беззвучных рыданиях. Тело выгибало жаждой, но цена её утоления меня не устраивала.

— Никто не владеет мной, — глухо пробормотала я.

Поднявшись и пьяно качаясь, я направилась в душ с надеждой, что холодная вода успокоит меня. Чёрт, это обязано мне помочь!

* * *

Узоров меня избегал. Это стало ясно, когда, завидев меня на пробежке, он резко свернул с тропинки и скрылся между деревьями. Пока я возвращалась машина пронеслась по дороге и исчезла за поворотом. Его не было весь день, к ужину он тоже не явился и я с удивлением осознала, что часто поглядываю в сторону въезда, прислушиваюсь в ожидании шороха гравия под шинами.

Прихватив плед с кровати, с кладовки банку чёрных маслин и любопытную книгу из хозяйского кабинета я расположилась на ворсистом ковре в гостиной перед камином и погрузилась в чтение, время от времени забрасывая в рот очередной солоноватый плод. Спустя некоторое время я перестала осознавать окружающее, прокручивая в голове очередную фразу и повторяя её одними губами. Медицина катастроф меня увлекла. Изучая очередную травму я запустила руку в банку и обнаружила, что она пуста. Тягостно вздохнув я рассеянно облизала пальцы и заправила волосы за ухо. Именно в этот момент я поняла, что не одна. Резко развернувшись я замахнулась тяжёлой книгой и так и застыла: на диване спал Узоров. Похоже он вернулся какое-то время назад, бесшумно устроился в паре метров от меня и подпирая ладонью щёку наблюдал…пока не заснул. Осторожно опустив на пол импровизированный снаряд я подошла к нему ближе, открыто любуясь игрой теней и света на расслабленном и оттого потерявшем суровость лице. Он казался таким уютным, что я невольно улыбнулась. Подхватив свой плед я набросила его на мужчину и подоткнула под бок. Он заворчал и слегка нахмурился. Не удержавшись я смахнула с упрямого лба прядь волос и разгладила складку между бровей.

— Спи, воин.

— Не уходи, — пробормотал он, не открывая глаз и я растерянно замерла.

Убедившись, что он спит я опустилась рядом на полу, подтянула книгу к себе и уложив её на колени читала дальше под мерное сопение хозяина. Когда поленья прогорели и свет стало совсем мало я, уходя, заколебавшись ненадолго, всё же склонилась, касаясь губами его небритой щеки.

Наверное это был один из лучших вечеров за долгое время.

Наверно это было слишком похоже на счастье.

А на следующий день он снова сбежал.

* * *