Между мертвым и живым

Ну а мистика вокруг смертей в гостинице «Арбат» не могла оставить француза равнодушным. Это был прямой вызов его талантам. А еще — и в этом Женере не признался бы никому, это было серьезное испытание для того, как он воспринимал окружающий мир. Женере не привык просто так отступать от своих убеждений.

Первым делом француз связался со службой безопасности своей корпорации. Вопрос, заданный им, звучал так: не возникало ли у других крупных гостиничных сетей желания перехватить покупку у «Меридиана»? Если нет, то следовало выяснить, не отправлялся ли в Сочи кто-то аналогичный по должности ему, Клоду Женере, но работающий на другую корпорацию. Неважно зачем. Пусть даже он приехал сюда на отдых, и это будет именно так. Главное — надо знать, а не является ли все происходящее только спектаклем, нестандартным и талантливым, предназначенным как раз для того, чтобы «Меридиан» отказался от своей покупки.

Чтобы отследить все это, требовалось время. Потому француз уже третий день ничего активного не предпринимал. Он просто сидел в своей квартире, как паук, и получал донесения от «паутинок»-осведомителей.

В принципе, временем он располагал немалым — до официального заключения сделки оставалось еще полтора месяца. Российская документальная волокита не позволяла сделать все, как говорится, в темпе. Полтора месяца, учитывая внезапное обострение ситуации, — это очень много.

Женере призадумался.

Ему захотелось просто взять да и заселиться в «Арбат», послав к чертовой бабушке все свои принципы. Принципы — штука наживная, а вот разобраться в ситуации стоит как можно скорее.

Мешала одна, но очень важная и существенная деталь: его знали в гостинице. И директор неоднократно беседовал с французом, и его секретарша знает иностранного покупателя в лицо, и еще черт знает сколько работников. Это плохо. Это может помешать.

Его и самого могут грохнуть в конце концов. Мало ли что до сих пор среди постояльцев жертв не было! Бац — и нету француза. И тогда «Меридиан» гарантированно откажется от покупки «Арбата». Ну и спрашивается — такой вариант развития событий может считаться приемлемым?

Женере пожалел, что не располагает надежным человеком, которого можно было бы подсунуть в гостиницу вместо себя. До сих пор он работал в одиночку. И даже в мыслях не имел обзаводиться разными там помощниками. Когда ты один — ты точно соразмеряешь свои возможности. А если работаешь в команде, то, как ни крути, никогда нельзя быть на сто процентов уверен, что все ее люди одинаково сильны и надежны. Слабое звено в цепи — вещь очень традиционная.

Сейчас Клод призадумался: а не обзавестись ли информатором среди постояльцев? Найти того, кто сможет, даже толком не зная, на кого и зачем, сливать необходимую информацию. Только обязательно нужен постоялец, а не работник. Те — сплошь запуганы. А вот жильцы — нет. Да и есть надежда на то, что взгляд «снаружи» коллектива окажется более зорким, чем изнутри.

Если шумиха с мертвым матросом — это спектакль, то его режиссер должен позаботиться о своих людях в гостинице. И наверняка позаботился — на такие дела дураков не ставят.

На том Женере и порешил: найти человека, который мог бы стать его глазами, ушами, а может, и руками в гостинице «Арбат».

Глава 2

Всю ночь Комбату снилась какая-то дрянь. Он спускался по шатким ржавым железным лестницам в глубокие темные подземелья, ходил там по щиколотку в воде, потом убегал от какого-то огромного человекообразного существа. Комбат знал, что случись ему попасться этой гадине — и никакие навыки и умения бывалого бойца не смогут помочь. Оставалось только бежать, что он и делал. А бегать во сне очень тяжело. Это может подтвердить любой, кому доводилось по логике сновидения перемещаться именно таким образом. Ноги наливаются свинцовой тяжестью, а мускулы, наоборот, расслабляются. И получается, что каждый шаг невыносим и мучителен в своей заторможенности.

Короче, пробуждение было воспринято Рублевым как благо. Ну, правда, выспаться и отдохнуть все-таки удалось.

Рублев умылся, побрился, переоделся в светлую рубашку и джинсы. Начал прикидывать, куда бы ему податься на завтрак. Можно было, конечно, забрести в гостиничный ресторан-буфет. Это немыслимое словосочетание прикрывало собой достаточно приличное заведение. Не «Империал», конечно, но кормежка качественная и из свежих продуктов. И не возникает желания осведомиться у официанта, какие именно звуки издавало мясо при жизни.

С другой стороны, тут на набережной полно недорогих кафе с морепродуктами. Можно неторопливо есть какую-нибудь невиданную рыбу, запивать ее свежим пивом и любоваться на море — благо за те шесть дней, что Рублев здесь жил, это зрелище еще не успело превратиться в рутину.

Выбор пал на второй вариант. Рублев заглянул в бумажник, отметил, что денег там аккурат на хороший выход в город, добавлять не стал и спокойно спустился в холл, заперев за собой дверь номера.