Между мирами. Том 3

К этому времени следующий мой выстрел прошел вскользь по лицу левого – глубокая царапина моментально закровила, превратив раненого в настоящее чудище. «Шершень» накапливал заряд для третьего выстрела, а ошарашенный, оплеванный и испуганный преследователь даже шагу не мог ступить, потому что тот, что был с простреленным ртом, вцепился ему в ногу и уже бился в конвульсиях.

Внезапно он развернулся и упал – то Алан схватил его за плечо, и, как только мужчина подставил скулу, хорошенько ему врезал. Теперь на ногах оставался только третий, с окровавленным лицом. «Шершень» уже накопил заряд – я чуть опустил руку и выстрелил тому в низ живота.

Я не ставил целью убивать кого-либо. Если первым выстрелом я намеревался попасть в плечо, то последним – обездвижить противника. В результате из троих один был оглушен, второй захлебнулся кровью, а третий медленно сползал по стене с лицом, перекошенным от боли.

Алан подошел к нам:

– Все в порядке?

– Думаю, теперь в порядке, – ответил я. Коняев кивнул:

– Я нарочно сказал, чтобы на меня не подумали.

– Чем я еще могу вам сейчас помочь? – спросил сыщик.

– Как дела у Элен, кстати? – я задал вопрос Дитеру, и он тут же ответил:

– Восстанавливается у себя дома.

– Дай Алану адрес, пусть он проведает ее. Не хочу, чтобы девушка пострадала.

Бахнул выстрел – сильно побледневший третий держал в слабеющей руке дымящийся пистолет. Он целился в нас – скорее всего, в меня, но промахнулся, не попав даже в шикарно украшенные ковкой металлические ворота.

И хотя он явно доживал последние минуты, этот его поступок вызвал во мне целую бурю. Я взмахнул рукой, целясь в голову:

– Авада кедавра, мать твою, – и добил стрелка шариком в висок.

Потом поставил «шершень» на предохранитель и убрал оружие в карман. Дитер и Алан смотрели на это во все глаза, Коняев же облегченно вздыхал – убрали последнего свидетеля.

– Я еду к Элен, – тут же отрапортовал Алан и поспешил убраться из переулка.

– Нам тоже пора, – поторопил я остальных.

Как оказалось, автомобиль стоял припаркованный практически рядом с этим переулком. Поэтому меньше, чем за минуту мы добрались до него и сели. Сиденье пришлось сложить, чтобы усадить Коняева сзади.

– Кстати, ты понимаешь, как тебе сегодня повезло, фройнде? – Дитер оценил нашу рассадку. – Ведь те трое могли напасть на тебя со спины.

– Могли, потому что считали, что я не нужен, но стали бы они делать это на виду у всех? Нам и так странностей хватает, так чтобы еще и на людей посреди улицы бросались?

– Ты прав, что ж, спорить не буду. А что за странные слова?

– Какие слова? – я медленно вырулил на проезжую часть и со скоростью черепахи двинулся в сторону Портового района. – А, эти. Из одной хорошей сказки, про мальчика-волшебника. Просто «шершень» очень смахивает на волшебную палочку, вот и пришло в голову. Так что они в действительности ничего не значат.

Я не стал вдаваться в подробности, потому что мы вышли на финишную прямую в вопросе шантажа Дитера. И лишние истории сейчас оказались бы совсем некстати.

– А что, если этот тип ждет звонка от троицы? – предположил ростовщик.

– Звонок – это лишний след, – я тут же отмел эту версию. – В связях он осторожен, но, думаю, что после вчерашнего случившегося в Галерее…

– Простите, – подал голос Коняев с заднего сиденья, – вы сейчас говорите про Центральную Галерею?

– Что, про нее уже в газетах написали?

– Про стрельбу и пару трупов, про детей Волкова. Вы же знаете Волкова из Казначейства?

– Слышал о нем. Но лично не встречался. Надеюсь, что к счастью.

Дитер хмыкнул. Он явно понимал эти тонкости семейных отношений.

– Как мне лучше поступить, когда мы приедем? – спросил Коняев.

– А как бы вы поступили, если бы пришлось привести одного только Дитера?

– Завел его, закованного в наручники.

– Хорошо, а те трое тогда просто следили бы за ним?

– Да.

– Тогда вы должны зайти первым, убедиться в том, что кроме того человека, Алекса, большего никого нет. Ваши люди не в счет, – план я начал составлять на ходу. Отвлекаться от движения на скорости двадцать километров в час было совсем нетрудно. – Если никого нет, тогда я захожу, и мы все вместе берем его.

– А если будет кто-то еще?

– Поставлю вопрос иначе – раньше с ним кто-то приходил?

– Нет. Но теперь он ждет Дитера!

– Послушайте, Модест, – я заговорил так, словно собрался поучать его. Так, что мне самому не понравилось, как я говорил. – Этот человек чрезвычайно самовлюбленный. Так мне показалось – а встречался я с ним уже не раз. Он не приведет людей туда, где посчитает, что легко справится сам. Он купил вас, и вы теперь должны быть его помощником.

– Вероятно, – растерянно подхватил он.

– Но не будете. Как и ваши люди. Алекс не может приказывать им прямо?

– Есть особые случаи, но не думаю, что хотя бы один относится к его случаю.

– Вот и отлично. Сделаем так, что самовлюбленность его и погубит.

– Я разорву его своими руками! – прорычал ростовщик. – За Карла!

– Тише, Дитер, тише. Вот уж не думал, что мне придется тебя успокаивать. Эта личность нужна нам живой. Передадим его Павлу, я полагаю, что его люди за нами до сих пор присматривают.