Между молотом и наковальней

Походы войск генерала Розена в урочища Дал и Псху ненадолго приводили их к повиновению. Проходило время, и горная Абхазия снова выходила из подчинения. Одна за другой военные экспедиции отправлялись в горы подавлять восстания. После них на местах селений оставались обугленные развалины и опустошенные языческие святыни горцев. Те, кто уцелел, вынуждены были уходить все дальше и выше — в недоступные для артиллерии места или пробиваться к морю, где курсировали турецкие суда, и искать спасения в Турции. Так начался исход — махаджирство абхазов, убыхов и садзов, их свежая кровь еще на полвека продлила существование дряхлеющей Османской империи.

В 1856 году после унизительного и позорного поражения России в Крымской войне Турция снова предприняла попытку восстановить свое влияние в Абхазии. В октябре многотысячный десант Омер-паши высадился в Сухуме, штурмом взял крепость и, не встречая на своем пути серьезного сопротивления, двинулся в сторону Мингрелии. У реки Ингур их пытался остановить Гурийский отряд князя Багратиона-Мухранского, усиленный ополченцами-абхазами, но в коротком и кровопролитном бою они потерпели поражение и вынуждены были отступить.

Это были последние успехи Омер-паши. Кавказский наместник Муравьев, собрав в один кулак все военные силы, принялся мозжить им бритые черепа янычар. Турки не устояли, начали отступать, и к лету следующего года русские войска при поддержке ополченцев владетельного князя Михаила выбили их отовсюду и возвратились в столицу — Сухум— Кале. Это был последний бросок Османской империи на Абхазию, в дальнейшем она лишь короткими пиратскими набегами на побережье продолжала досаждать России.

К тому времени в другой непокорной части Кавказа царские войска после более чем двадцати пяти лет непрерывной войны с имамом Шамилем в Чечне и Дагестане наконец— то в августе 1859-го зажали остатки его отряда в ауле Гуниб и в ожесточенном бою пленили своего главного противника на Северном Кавказе.

За поражением Шамиля и усмирением Чечни наступил черед Западного Кавказа. Разрозненные отряды убыхов, дахов, абадзехов, кабардинцев и шапсугов не смогли устоять под натиском хорошо вооруженной, закаленной в боях и намного их превосходящей по численности русской армии. Они оставляли одно за другим разоренные селения и откатывались все дальше на юг, в высокогорную Абхазию. Теперь только она на всем Кавказе оставалась единственным оплотом отчаянного сопротивления горцев могущественной Российской империи.

Последним и самым трагическим в той великой драме, что разыгрывалась на Кавказе, стал 1864 год. Пятьдесят с лишним лет заигрывания с владетельными князьями показали русским императорам и их кавказским наместникам, что рано или поздно в горцах просыпался дух вольницы и Абхазия снова принималась жить сама по себе, по своим древним и неписаным законам.

На этот раз империя навалилась на последние свободные горские общества всей мощью своей военной махины. В ожесточенных боях с превосходящим противником отряды убыхов, абхазов и садзов все чаще терпели поражения. Некогда богатые и цветущие горные селения превратились в пустыню, где хозяйничали лишь ветер и дикие звери. Абхазия приходила в полное запустение, десятки тысяч беженцев-махаджиров искали спасения на южных берегах Черного моря. Османская империя, хорошо познавшая на себе силу горцев, охотно давала им приют, рассчитывая в дальнейшем использовать против своего заклятого врага — России.

К началу весны 1864 года в Абхазии непокоренными остались лишь свободное общество псхувцев и присоединившиеся к нему остатки племен убыхов и садзов. Последней защитой им служили неприступные горы Бзыбского хребта, но с приходом тепла, когда вскрылись южные перевалы и караванные тропы, русская пехота при поддержке казаков с упорством стенобитного тарана принялась долбить оборону горцев.

Экспедиционный корпус полковника Коньяра первым сумел пробиться в верховья реки Западная Гумиста, к селению Гума, и, несмотря на тяжелые потери, понесенные пехотой и казаками в только что закончившемся бою, с ходу ринулся форсировать реку. Коньяр спешил до наступления темноты добить остатки отряда абхазов и убыхов, чтобы не дать им уйти вглубь гор и там соединиться с псхувцами.

Стремительные воды Гумисты гневными бурунами вскипели у ног лошадей эскадрона есаула Найденова. Изрубив отряд Арсола Авидзбы, казаки в боевом запале бросились безоглядно преследовать горцев, отходивших за реку. Те, отстреливаясь, уносили с собой тела Арсола и еще троих воинов, которые его родному брату Гедлачу с уцелевшими воинами удалось отбить в последней отчаянной атаке.

Сотник Хоперсков с десятком казаков первым прискакал к броду и начал переправу, но лошади оседали на задние ноги и испуганно храпели перед ревущим потоком. Он дико гикнул и, пришпорив жеребца, направил к темневшему среди бурунов порогу. Вслед за ним ринулись в стремнину и остальные, но выбраться на противоположный берег им не удалось.