Между нами люболь (СИ)

Собирая в тот день вещи, я и правда была уверена, что с семьей Умаровых покончено навсегда. Как и с моей жизнью.

Я думала, что пала слишком низко и уже никогда не поднимусь.

Но я ошибалась».

ГЛАВА 33

«— Моя бедная Айлин, что же теперь будет? — у Лейлы даже слезы выступили на глазах.

— Что-то рано ты стала читать надо мной джаназа-намаз*. Все хорошо будет, — я постаралась улыбнуться.

Никому не покажу свое отчаяние.

— Я чувствую себя очень виноватой. Мне так неловко перед тобой, Айлин! Просто я замечала неладное, но не видела всей картины, потому и придумала эту ложь, а сейчас…

— Лейла, хватит!

Я не могла злиться на эту девушку — вроде как она действовала из лучших побуждений, но лишний раз вспоминать случившееся у меня не было никакого желания.

— Айлин, куда ты теперь пойдешь? Ты отказываешься от денег, от любой помощи, но у одной моей знакомой есть студия, которую она сдает. Сейчас эта студия свободна. Может, пока поживете там? Я договорюсь, что вы заселитесь, а потом, когда ты устроишься на работу, отдашь ей деньги. Если иначе не желаешь.

Я задумалась. Выбора-то особо нет.

— Айлин, пожалуйста!

— Хорошо, но я очень быстро отдам.

…Вскоре мы переехали в небольшую студию. Правда, Самира продолжала ездить в прежнюю школу — она все равно была оплачена до конца года.

С сестрой мне пришлось серьезно поговорить, рассказать ей правду. После этого Самира, обычно такая разговорчивая, вдруг притихла. Прямо удивительно — вообще не высказала своего мнения о том, что произошло.

На следующий день после переезда я увидела вакансию продавца в кондитерской напротив нашего нового жилья. Меня, к счастью, сразу же туда взяли — какое облегчение, но и какая ирония судьбы — очередная «сладкая» работа при несладкой жизни!

Через некоторое время брак с Селимом был аннулирован, а потом я вдруг поняла, что жизнь опять меняется. В последние недели она напоминала плоское черно-белое кино. И внезапно, в один миг, обрела объем и цвет.

Все еще не кончено. Совсем не кончено.

Карим, ты был прав насчет меня. Ну так окажись правым до конца. А я посмотрю, сможешь ли ты пережить свою правоту.

Мне пришел в голову отчаянный план, но для этого надо было снова каким-то образом встретиться с моим врагом.

И не успела я об этом подумать, как вдруг он явился ко мне сам. Я очень удивилась, но виду не подала. Какая разница, с чем он пришел. Главное — с чем уйдет.

— Какая высокая честь! Господин изволил удостоить своим визитом! — открыв дверь, я взмахнула руками.

— Айлин, оставим это. Мне и так было сложно встретиться с тобой.

— Ах, бедный, бедный!

— Прекрати, — он без разрешения прошел в гостиную и сел на диван. — Давай поговорим. У меня есть предложение.

— Давай. Только чего же ты расселся? Поднимайся скорее и становись на одно колено.

— Что?

— Ты разве не в курсе? Именно так делают предложение.

— Что?

— Недавно ты размахивал карточкой перед моим носом, спрашивая, моя ли это цена. Теперь я отвечаю на этот вопрос — конечно же, нет, Карим, это не моя цена. Я стою намного дороже.

— Что?

— Вот заладил — «что, что»! Ты туго соображаешь? Или плохо понимаешь родной язык? Ты женишься на мне».

_________

*прим. джаназа-намаз — погребальная молитва.

ГЛАВА 34

В который раз за последние дни Карим перелистывал потертый синий блокнот. Сколько всего он не заметил там сразу, ослепленный злостью, сколько увидел по-новому!

«Теперь я выхожу из дома только после захода солнца. Набрасываю темный платок, чтобы слиться с сумерками, но даже тысяча платков меня уже не спасет.

Не успела я в тот день добраться до своего дома, как весь поселок знал, что Айлин Юсупова, дочь уважаемого Ибрагима Юсупова, — шлюха».

Как странно переплелись тайны прошлого. Связались в тугой узел и теперь душили его.

Эта девушка была несносной с самого детства. Всегда смотрела на него так, будто могла подчинить себе в любой момент. Смотрела слишком смело. Слишком опасно. От этих взглядов он всегда испытывал ненависть и… непонятный страх. Она обладала чем-то таким, против чего он всегда был бессилен.

Это сводило с ума, но он действительно никогда не собирался причинять ей зла. Если уж отец не мстил семье Юсуповых, то ему тем более пристало этого делать. Он думал, что уже давным-давно похоронил эту историю — вместе со своим отцом, вместе с ее родителями. И всё-таки в ту ночь вскрылась рана, которая казалась давно зажившей, и в конце концов он сделал то, что сделал. А потом еще раз унизил ее — уже из-за роковой ошибки.

Как теперь жить дальше? Карим положил блокнот на стол и вышел на балкон.

Сейчас он чувствовал пустоту. Лейла с ним в последнее время почти не разговаривала. Селим съехал. Карим до сих пор не мог осознать, что брат оказался способен на предательство. Чего ему не хватало? Как можно было придумать такие нелепые обвинения?

Теперь на работе надо было исправлять то, что еще можно было исправить, но все валилось из рук.

— Айлин… Самое совершенное, чистое, прекрасное создание Аллаха из всех, что встречались на моем пути, — он вздрогнул, услышав голос сестры.