Между нами ложь

И мы двинулись вперед перед расступающимися громилами.

– Это плохой план, Марк, – пробормотала я, – очень плохой.

– Не так уж он и плох, – хмыкнул он, поглядывая по сторонам. – У Миронова сейчас находится твой дорогой Женька, а он, несмотря на свой сволочной характер, не позволит, чтобы тебя убили. Отцу он этого не простит, и тот скрепя сердце уступит, потому что сыночка любит. Видишь, милая, как все просто. Всех можно подловить на чем-то или ком-то.

Я шла с прижатым к виску пистолетом и думала над его словами. Марк, конечно, рисковал, очень рисковал, но это ему присуще. Правда, не совсем понятно зачем? Неужели решил сбежать и взять меня с собой таким извращенным способом? Нет, дурочка, не надейся, он же сказал, что любого можно зацепить. А он не может допустить, чтобы в его жизни был такой человек. Ему нужен компромат.

В это время мы оказались возле машины, Марк открыл дверь со стороны водителя и заднюю, мы быстро сели, он дал по газам… и все. Никто не погнался за нами, не стрелял нам вслед.

Я молчала, сжимая рюкзак с документами, Марк стремительно удалялся, наблюдая за дорогой и обстановкой вокруг. Вскоре мы сменили машину, потом еще одну, колесили, не покидая город. Я не задавала вопросов. Около десяти мы тормознули в одном из дворов, и Марк в очередной раз вылез из машины, я – за ним.

– Надо пройтись, – сказал он, взяв меня за руку.

Мы пошли и вскоре оказались в том самом дворике, где когда-то его выслеживала Катя. Прошли в подъезд, поднялись на последний этаж, а через пару минут вылезли на крышу.

– Я вижу, тебе знаком этот путь, – усмехнулся Марк, направляясь к пожарной лестнице.

Я промолчала и стала спускаться за ним. Он ловко спрыгнул с забора, я последовала его примеру, он поймал меня внизу. На улице были уже плотные сумерки, мы направились куда-то вглубь фабрики. Я особо не различала дорогу, но Марк вел меня за руку, потому я перестала следить.

Сначала я боялась собак, но вокруг стояла абсолютная тишина. Вскоре мы оказались возле одного из цехов. Марк достал отмычку и быстро вскрыл замок.

– Ночевать придется здесь, – сказал он с усмешкой, когда мы зашли внутрь.

– Ты думаешь, это безопасно? – спросила я, оглядываясь. – Если уж я догадалась о твоем маршруте, то и остальные могут.

– Не переживай, – снова усмехнулся он, – если что, мы сможем уйти.

– Как скажешь, – пожала я плечами, присаживаясь на какой–то ящик.

Помещение было не очень большим, практически пустым, за исключением мелкого хлама. Не знаю, Марк ли тут прибрался или так оно и было, в общем-то, это не имело значения. Вообще, ничего не имело значения.

Я вдруг поняла, что слишком устала, что хочу оказаться как можно дальше, где не будет ни людей, ни разборок, ни интриг. Ничего. Я вздохнула, а Марк вдруг сказал:

– Потерпи, скоро эта история закончится.

– О чем ты? – вскинула я на него взгляд.

Марк подошел, взял какой-то ящик, сел рядом со мной.

– О том, о чем сказал. Мне надо уезжать, Лика. Обстоятельства вынуждают.

Сердце мое сжалось.

– Ты можешь мне объяснить, что происходит?

– А что тут скажешь? – Марк развел руками и усмехнулся. – Ты даже не поверишь, как тут все просто. Никому нельзя доверять, слышишь, Лика? – я уставилась на него, он смотрел на меня. – Ни-кому, – повторил по слогам. – Как ты помнишь, в мои руки весьма удачно попал компромат на Миронова. Не эта ерунда, которую тебе передал Забалуев, а кое-что в разы существеннее. И я отдал его на хранение человеку.

– В том доме в деревне, – сказала я, он кивнул, криво ухмыльнувшись.

– Значит, заметила окурки в пепельнице. Дурное пристрастие к одной марке. Да, я передал компромат, и все было хорошо, знаешь ли. Я надавил на Миронова, использовав Катю как прикрытие. Он просел, пошел на уступки, при хорошем раскладе я бы довольно быстро стал в этом городе не последним человеком. Тут весьма удачно Миронов сунулся в думу и задумался о преемнике. Я не мог не помочь ему в этом вопросе и предложил Забалуева.

– Почему его?

– Мелкая сошка, которой легко руководить, – усмехнулся Марк. – Я пообещал ему приличные бабки, само собой, мужик согласился, хотя в реальности управлял всем я. Потом оказалось, его баба не сидела без дела и за десять лет насобирала внушительный компромат на своего хахаля. Была бы умной, молчала в тряпочку и крутила мужиком, как хочет, но она оказалась дамой скандальной, оттого все, кому надо, очень быстро узнали о компромате. Я сказал Забалуеву: делай, что хочешь, но достань его, это в твоих интересах, не в моих. Я таких, как он, найду еще сотню. Мужик озаботился, понял, что его прижимают, и начал пороть горячку. Избавился от журналистки, потом от своей бабы, при этом умудрился прошляпить бумажки. К тому же ты крайне действовала ему на нервы. Я сказал не трогать тебя, но предупредить о возможной опасности тебя не мешало, потому что Забалуев слишком нервничал. Я как в воду глядел, этот идиот не придумал ничего лучше, как представить твою смерть в качестве несчастного случая, из-за чего мы имеем то, что имеем.

Марк задумался о чем-то своем, глядя в пол и грустно улыбаясь.