Между нами (не) любовь

- Ты уверена? - вдруг спросил Барсовецкий, внимательно вглядываясь в ее лицо.

Она ни черта не была уверена, но отступать не отступала. Решение уже принято, и хуже точно не будет. Все равно рано или поздно это случится снова, сейчас она осознавала это четко. Слишком уж сильно их тянуло друг к другу.

- Слушай, Барсовецкий, ты что, боишься, что я опять все забуду? - она шутливо провела указательным пальцем по его груди. - Так в себе не уверен?

Она знала, с чем играет. Знала, что это фраза спровоцирует его. Только так он не будет задавать ненужных вопросов, которые могли породить в ней сомнение. Только так она могла дойти до конца. И не прибить его при этом.

- Женщина, ты невыносима, - он наклонился и поцеловал ее в губы. Резко, жадно, так, чтобы она могла забыть о том, что они находятся в публичном месте. И так же резко отпустил, глядя на нее потемневшими глазами. - Ты сама решила, помни об этом. Пути назад не будет.

Она могла бы испугаться, слишком уж категорично звучали его слова. Но Ольшанская была достаточно здравомыслящим человеком, чтобы не понимать, что никаких обещаний в вечной страсти и любви его слова не несут. Просто сбежать от него сейчас ей не удастся. Да ей и не хотелось.

-Ты слишком много говоришь, Барсик, - лукаво улыбнулась она и потрепала его по волосам. Ладонь перехватили, поднесли к губам:

- Саша. Просто Саша. Могла бы уже и запомнить, колючка.

Он так и не отпустил ее. Усадил в машину и вывернул со стоянки так резко, что покрышки жалобно взвизгнули.

Автомобиль словно полетел по улицам вечернего города. Они оба знали, чем завершится их путь. И это вызывало одновременно и предвкушение, и волнение. Хотелось преодолеть расстояние как можно быстрее и вместе с тем растянуть. Вика чувствовала, как сердце отчаянно билось где-то в горле, грозя выпрыгнуть из груди. Когда машина остановилась, она на секунду помедлила, а потом пошла за ним.

Лифт шел мучительно долго, и Саша, запустив пальцы в ее волосы, притянул девушку к себе и поцеловал. Мучительные, долгие поцелуи со вкусом ожидания сводили ее с ума. Хотелось торопиться, идти вперед, как можно скорее прервать эту пытку. Что-то звякнуло, сообщая о пришедшем лифте, и они шагнули в узкую кабину, чтобы продолжить целоваться уже там. Вику прижимали к стене, взяв в силки объятий и практически полностью лишив возможности маневрирования. Она была полностью в его власти и буквально пила его поцелуи. Чтобы снова и снова стать пьяной.

А потом была лестничная площадка, где им пришлось оторваться друг от друга. Барсовецкий долго искал ключи от квартиры и ругался себе под нос, а Вика хихикала над его раздражением. Почему-то эта заминка доставляла ей удовольствие, словно играла ей на руку.

И вот дверь за ними захлопнулась, и ее прижали к деревянной поверхности, чтобы напасть с новым, жадным поцелуем. Проворные пальцы коснулись обнаженной полоски кожи между блузкой и джинсами, пролезли под тонкую, почти невесомую ткань, вырисовывая замысловатые узоры. Впрочем, Ольшанская тоже в долгу не осталась, деловито расстегивая подрагивающими пальцами пуговицы его рубашки. Она точно сошла с ума! Но как же ей не хотелось выходить из этого состояния!

Одежда незаметно соскользнула на пол, а Вику подхватили на руки и потащили в берлогу. Опустили ее на кровать, чтобы вновь начать сладостную пытку. Впрочем, сама Ольшанская в долгу не оставалась, нещадно доводя своего визави. Горячая кожа соприкасалась, обжигая и заставляя вновь и вновь теряться в ворохе чувств. Хриплый, прерывистый шепот срывался с губ, не давая окончательно забыться. Она, верно, сошла с ума. Здесь. С ним. Навсегда.

Мир путался, расплывался, терял свои ориентиры. Единственным неизменным оставался лишь он. Мужчина, чьи плечи она сжимала в исступлении, царапая ногтями кожу, желая оставить на нем свои отметины. Чтобы он помнил, знал, кто с ним. Чтобы не забыл ее на утро. Потому что она такого забыть не сможет точно.

- Ты дикая кошка, - хмыкнул Саша, когда Ольшанская поставила на нем очередную отметину. Вместо ответа девушка куснула его за плечо, намекая, что кому-то явно стоит поторопиться. Он нарочно помедлил, доводя ее. А затем мир взорвался, сузился до целой вселенной и вновь распался. И так снова и снова, пока она твердила его имя прерывистым шепотом. Саша. Случайный любовник. Человек, подаривший ей целую вселенную. Фальшивый парень. Мужчина, которого она уже не сможет забыть. И Вика вновь и вновь теряла голову, понимая, что, кажется, вляпалась по полной программе.

Глава 24

Нет, удивительный ей сон приснился все-таки. Такой, что даже просыпаться не хотелось. Прямо как в сказке. Хотя нет, такие сказки носят весьма строгий рейтинг восемнадцать плюс и детям не рассказываются. И все-таки, почему так жарко?