Между нами секрет

– Но ты собираешься вернуться в Америку к своей девушке! Или… или кто она там тебе? – Не могу произнести слово «невеста». – Если так, – задыхаясь, произношу. – Если это ошибка, скажи сразу! Сорви гребаный пластырь сейчас, иначе потом будет больнее! Я-я…

– Рита! – громыхает мое имя так, что я вздрагиваю и поднимаю на Ярика глаза. – Может, закроешь свой прекрасный рот и выслушаешь меня?

Нас прерывает трель мобильного. Ярик вроде бы и не собирается отвечать, просто смотрит на экран, но вдруг меняется в лице.

– Твоя мама.

Он берет трубку, я начинаю переживать. Нет, не потому что она меня потеряла – я написала, что уехала к Миле ночевать. Я так часто делала, ничего нового. Даже если она не поверила, это ее дело, к откровениям я пока не готова. Просто у Ярика паника отражается в глазах. Он трет лоб, а затем бросает «скоро будем». Не «буду», а именно «будем», чем, видимо, рушит всю конспирацию.

Уже собираюсь пошутить по этому поводу, когда он отключает вызов и выдает то, чего совсем не ожидаю услышать.

– У отца инсульт. Он в больнице.

Через десять минут мы мчим по автостраде обратно в город. Наспех умытые, все еще помятые после сна. Я – в том же откровенном платье, слава богу, в кроссовках, Ярик – в спортивной майке и брюках. Рубашка и шорты валяются на заднем сидении. Пальцы Жарова впиваются в руль, он и не подозревает, каким взволнованным выглядит. Что бы ни происходило между ним и дядь Вовой, я знаю, он любит отца.

Разговоры отходят на второй план, я кладу ладонь на его колено и чуть сжимаю, чтобы показать – я рядом.

– Не гони так, пожалуйста. Мы успеем. Все будет хорошо.

Он кивает и немного снижает скорость, но после светофора разгоняется вновь.

Дальше и вовсе самое настоящее кино. Ну вы представляете, в каком виде мы маме показываемся?

– Ему делают томографию, – поясняет она Ярику, который уже подлетает к белым халатам.

Меня оттесняют к стене. Я не лезу, просто стою за спинами двух любимых людей. Им сейчас нужна поддержка больше, чем мне. Я слушаю про какую-то тромболитическую терапию – дежурный врач объясняет, что дядь Вове ввели препарат, растворяющий тромбы. Говорит, пациента вовремя привезли, инсульт не должен повлечь серьезных последствий.

Его оставляют в блоке интенсивной терапии, но обещают проинформировать, как только состояние улучшится и дядь Вову смогут перевести в обычную палату. Я от радости готова хлопать в ладоши. Это ведь хорошо, да? Но Ярик, кажется, не согласен: отводит врача дальше по коридору и очень долго беседует с ним. Затем они скрываются в кабинете.

Я слышу громкий усталый выдох и вспоминаю о маме. Она выглядит такой напуганной. До сих пор. Сажусь рядом с ней на скамейку и обнимаю. Она ведь всегда поддерживала меня, теперь моя очередь.

– Я испугалась, Рит. Вызвала скорую, а они так долго ехали. Я считала секунды.

Мама крепко сжимает ладонь.

– Все будет хорошо, – не устаю повторять эту фразу сегодня. Если много раз повторить, может, так оно и будет?

– Будет. Конечно будет. – Она немного покачивается вперед-назад. – Вы вместе приехали?

Мама резко меняет тему, я нахожу ее глаза.

– Я не хочу врать, давай позже поговорим.

Как раз в этот момент рядом возникает Ярик.

– Он будет отдыхать, – говорит. – Если все пройдет хорошо, сможем навестить его вечером. У отца будут лучшие врачи и лечение, как только переведем отсюда.

Мама бросается обнимать Жарова, а я просто топчусь рядом. Он предлагает отвезти нас домой, потому что ему нужно «кое-что уладить».

– Но ты успеешь на самолет? – спрашивает вдруг мама, а у меня внутри обрывается все.

– Я никуда не лечу, – слышу ответ.

Мама удивленно смотрит. Видимо, все читает по лицу, потому что оставляет нас вдвоем.

– Подожду внизу. Нужно воздухом подышать, голова разболелась.

Мы с Яриком стоим друг напротив друга молча. Я вижу темные круги у него на лице, полопавшиеся сосуды в глазах, смятую футболку. Представляю, как сама выгляжу со стороны, но мне, если честно, пофиг.

– Мы сумеем позаботиться о дядь Вове, не переживай, – зачем-то говорю я сущую глупость. – Если тебе срочно нужно вернуться…

– Не нужно.

– Что?

– Сейчас. Мне. Не нужно. Никуда. Возвращаться. – Он повышает голос, медсестра грозно шипит на нас. – Я сдал билеты еще утром, а Грейс… она пытается манипулировать мной в собственных целях, только это никоим образом не касается тебя.

Кристина сказала, он жениться собирается, – слышу в голове мамин голос. Но Жаров берет меня за руки и смотрит в глаза.

– Я не готов сейчас уехать.

– Но…

– И не хрена это не было ошибкой, вдолби уже себе! Поняла?

Он говорит резко, но я ничуть не обижаюсь. Смысл, суть его слов намного важнее. Ярик сказал, это не было ошибкой. Он сказал, не готов уехать. Это все правда происходит со мной?

– Посмотри на меня, Рит. – Слушаюсь без возражений. – Я уже сделал выбор. Еще вчера, когда пошел до конца. Для меня эта ночь тоже много значит.

Ярик наклоняется и целует в лоб. Мягко, нежно. Задерживается губами и будто бы нехотя отрывается.