Между нами война

– Это тебе за брата. – ее удары он даже не почувствовал. Эрис, еле дотянувшись, расцарапала его скользкий от жары нос.

– Вот гадюка! – подытожил он, избавясь от ненормальной. Её за руки оттянули мальчики.

Под всеобщий смех, Персиус вытирал окровавленное лицо. Но веселье быстро утихло, так как друзья испугались грозного взгляда мальчугана.

– Вместо спасибо еще и издеваетесь. – буркнула Эрис.

– Ну спасибо так спасибо. – сказал в ответ Персиус, громко сморкнувшись в сторону.

– А давай убьем ее и зажарим на костре! – предложил тот самый, строгий умник в набедренной повязке.

– Хватит уже. Давай поедим. – он спокойно сел на голую землю, обдумывая поступок этой девочки.

Персиус, как главарь этой долговязой семерки, принялся раскрывать провиант. Эрис развернулась и зашагала прочь.

– Эй, девочка! Как тебя зовут? Иди сюда, поешь с нами!

– Меня зовут Никак. Понял?!! – прокричала Эрис, не оборачиваясь. Она уверенно вглядывалась вперед и широко шагала тонкими ножками. Она делала это громко и быстро, выделяя каждый шаг.

– Вот глупая малявка. – начали было ребята, но, увлеченные поглощением обеда, быстро забыли о ней – накормившей юных косарей. Все, кроме Персиуса, ибо расцарапанный девчонкой нос больно щипало от соленого пота.

Эрис возвращалась домой. От негодования ее маленькое сердечко ощутимо колотилось в горле.

– Вот скоро я стану солдатом, и порублю вас всех на мелкие-мелкие кусочки! – бурчала себе под нос обиженная дерзкая девочка.

Когда ей было плохо или одиноко, Эрис вспоминала красивого рыцаря на коне в доспехах, который всплывал в её памяти. Она помнила, как в один день в далёком городе мать забрала их с братом у тётки ненадолго в город. Там её мама куда-то ушла. Эрис помнится, как она смотрела на больших коней со звенящими сбруями. Потом почувствовала сильный толкающий удар брата в спину. И этого прекрасного рыцаря в доспехах. Как он смотрел на неё своими небесными глазами и что-то говорил – только непонятно, что. Она полагала, что легкое и теплое прикосновение его лица – её выдумка. Она никогда не забудет, как солдат поднял её и нёс куда-то… Холодные железные доспехи, их лязганье. Потом опять мать. Всё, на этом воспоминания заканчиваются. Но, как Эрис начала осознавать себя личностью, решила – во что бы то ни стало, стать воином. Красивым, сильным и добрым, готовым помочь нуждающимся в любой момент.

Незаметно для себя, она уже подошла к знакомому дому, спрятанному под изумрудными кронами деревьев и густой стеной кустарников.

Эрис немного спустилась по каменной насыпи вниз и прошла по маленькому деревянному мостику над оросительным каналом, миновав заросли сирени и плодовых деревьев, беспорядочно рассаженных у старых, загнивших ворот. Она хотела постучаться, но её, опередив и открыв их, встретила встревоженная бабушка.

– Где ты пропадала? – строго вопрошала она.

– Соседка попросила меня отнести обед её сыну. – виновато ответила Эрис.

– Какая еще соседка? Я же сказала, не выходить за ворота! – нахмурилась бабушка, страшно выпятив зеленые глаза на внучку, отчего ей стало боязно.

– Бабуля, ты же приказала мне собрать каштаны для твоих ног. Я и сделала. – она вытащила отборные орехи и сложила их на горячий каменный подоконник. – Там, на том конце улицы живут же… Ну… такие, ну… смуглые. И та тетя – болтунья, жуть. – Эрис смешно скривила лицо.

– Ах, ты про персов! Не ходи к ним. Они – враги народа. – так уверенно и просто заключила бабушка.

– А почему? – в недоумении спросила внучка.

– Вырастешь – поймешь. – поспешно ответила бабушка, заведя Эрис домой. – А пока – не спрашивай. Не твоего ума дело.

Эрис не любила, когда говорят загадками. Она ненавидела это. Ей по душе была только прямолинейность. Несмотря на свой возраст, её характер уже полностью сформировался. И сама она говорила только правду, частенько получая за это. Но всё ж, эту волевую девочку нельзя было запугать ни розгами, ни криками. Её крайне раздражали враньё и несправедливость. Иногда она наблюдала за чужими действиями, кажущимися Эрис неправильными. И тогда в ней закипало негодование и неуемное желание все сделать правильно – так, как надо. Но из-за непонимания окружающих, Эрис стала скрытной и не очень разговорчивой.

Только когда дело касалось военного дела, она неугомонно надоедала своими любознательными расспросами.

Некоторым приходился по вкусу нрав девчушки, например, её тете – Татиан Леонтиос Каламис, являвшейся племянницей по бабушкиному покойному брату, который был военным. Ей нравилось отсутствия заискивания Эрис перед старшими.

Но большинство ненавидело эту непризнавание авторитетов и стремление к справедливости.

Особенно это раздражало брата и мать Эрис, которую она, после расставания с отцом, видела очень редко. А брат, родившийся раньше Эрис на три года, с неоправданной жестокостью, и порою – подло поступал с маленькой сестрёнкой.

Эрис замечала плохое отношения матери и брата, но её доброе сердечко всегда старалось оправдать родных ей людей.