Между нами война (СИ)

Как только я произнесла эти слова, тёмная комната поменяла очертания, и перед нами предстала моя старая кухня. Я сидела за столом, грызла ногти и набирала номер Корвуса снова и снова, слушая гудки без ответа. На столе остывал ужин, который я приготовила для мужчины, пока ждала его с хлебушком, но он так и не пришёл. Я оставила демона наблюдать, осмысливать, делать выводы, и тихо вышла.

— Мира, — Арслан тихо звал меня, вытирая мои слёзы, — что тебе снится, моя девочка?

Я открыла глаза — я всё ещё лежала на груди мужа и орошала её слезами. Неловко сползла в бок на кровать и, завернувшись в одеяло, побежала в ванную. Приняла душ, завернулась в полотенце и проскочила мимо постели в гардеробную за чистым бельём. Арслан взял мою пижаму и занёс в комнату.

— Спасибо, — поблагодарила, забирая её.

— Ты расскажешь мне, что тебе снится? — спросил он, отворачиваясь. Я быстро влезла в пижаму и вышла к нему.

— Мне снится Корвус. Каждую ночь он приходит ко мне и пытается выбраться из своего магического сна, — рассказала правду и обняла мужа. Арслан подхватил на руки и понёс на кровать.

— Он тебя обижает? — мужчина улёгся на кровать и положил моё тельце на себя.

— Нет, просто я вспоминаю прошлое, а это больно, — тихо ответила я.

— Прошлое нужно отпускать, оно уже прошло и не вернётся. Больше никто не посмеет тебя обидеть — ни тебя, ни Мирона, — твёрдо пообещал муж, и я поверила.

Глава 30. Безумное утро

Мирослава

Утром меня разбудил Мирон: сначала он улёгся ко мне под бочок, потом узрел Арслана, и юрким червяком полез втискиваться между нами, — от этого, собственно, я и проснулась. Мой ребёнок не умеет по-партизански переползать, обязательно должен заехать своей матушке пяткой в нос. Арслан тоже проснулся, спеленал ребёнка, положил в серединку и укрыл. Мирон обнял одной рукой меня, а второй схватил кончик хвоста.

— Мам, — шёпотом позвал ребёнок, — ты спишь?

— Угу, — буркнула я, обнимая свое чадо.

— Маам, — опять позвал он.

— Дай маме поспать, — попросил за меня Арслан.

Наступила тишина в эфире, но началась возня. Мирон пытался улечься поудобнее.

— Мирон, — возмутился Арслан, когда получил пяткой в бок.

— Мне жарко, — пропыхтел Мирон, скидывая одеяло ногами.

— Ты такая же егоза, как твоя мама, — в сердцах бросил наг, — если сейчас не успокоишься, пойдёшь в свою комнату.

Под боком замерли, но начали шумно дышать, а через пару минут чесаться.

— Мирон! — это уже я возмущаюсь.

Арслан не выдержал, подхватил ребёнка и встал. Я приоткрыла один глаз — мужчина перекинул весёлого малыша через плечо, свесив его голову за спину, и понёс в детскую. Я окончательно проснулась и поплелась чистить зубы и умываться, пока счастливый вопль Мирона не выгнал меня из ванной комнаты. Понеслась на всех парах научить ребёнка не орать по утрам, и узрела двух обнимающихся мужчин. Мирошка крепко обнимал за шею Арслана и, кажется, даже шмыгал носом. Муж жестом выгнал меня из комнаты, мол, нечего тут подглядывать за трогательным моментом обретения отца и сына. Я тоже шмыгнула тихо носом и прикрыла дверь. Сползла по стеночке на пушистый ковёр, сидела и глупо улыбалась, не замечая, как по

щекам текут слёзы счастья. У моего сына будет полноценная семья, с любящим его отцом, даже несколькими отцами. Я даже согласна на укус змея, лишь бы видеть сына таким счастливым. Мужчины вышли через пару минут и непонимающе уставились на меня.

— Ты-то чего сырость разводишь? — спросил Арслан, спуская ребёнка с рук.

Мирон полез ко мне обниматься и вновь расплакался, чем неимоверно удивил змея.

— Не плачь, мамочка, — всхлипывал ребёнок.

— Не плачу, — в тон ему всхлипывала я.

— Что за массовая истерия с утра пораньше? — возмущался Арслан, поднимая меня.

— Мирон плачет, когда я плачу, — пояснила мужу, вытирая слёзы, — но я уже не плачу, малыш.

— Вот и не плачь, — буркнул сын, и потёр красные глазки.

— Иди умойся, я пока нашу маму успокою, — отправил наг сына в ванную, тот кивнул и ушёл, а муж накрыл мои губы поцелуем, вмиг прекращая поток слёз и вырывая всхлип уже другого характера.

— Мне нужно прогуляться с Демоном, — прошептала я, оторвавшись, ошалев от неожиданности способа успокоения.

— Хорошо, я переодену сына и спущусь к тебе, — ответил змей, поцеловал в лоб и пошёл в ванную поторопить ребенка, а я снова всхлипнула, — Мира, не реви!

— Не реву, — улыбнулась я и повела пса на выход.

— Вот и не реви, — повторил он, и скрылся за дверью.

— Вот и не буду, — ворчала я, подхватывая неторопливого пса.

Стоило мне отпустить пса на бирюзовую травку и выпрямиться, как я наткнулась на грудь белобрысого извращенца, поморщилась и сделала шаг назад.

— Доброе утро, — проворчала крайне не дружелюбным тоном, разглядывая ирлинга.

Блондин был высок, как Велгард, но не так широкоплеч. Русые волосы торчали в разные стороны, не слишком густые брови дугой, высокий лоб, взгляд серых, словно расплавленное серебро глаз, насмешливый и с хитринкой. Нос с горбинкой, чуть пухлые губы, округлый подбородок. Лёгкая небритость вкупе с наглым взглядом делали его опасно красивым. Если от Арслана за версту веяло силой, то тут веяло опасностью.