Между нами война

– Заходи, Эрис. – спокойным голосом сказал Таррос, резким движением обтерев лицо и обойдя стол. – Встань, моветон, сеньорита зашла! – он пнул стул Алессандро. Без того хмурая Эрис смутилась еще больше.

– Ох, простите… – церемониально сказал Алессандро, встав.

Эрис не посмотрела на Алессандро, кивнув головой. Она, немного подумав, села.

– Как продвигается служба? – спросил Таррос, сев напротив Эрис.

– Я пришла по этому поводу. – сказала Эрис, не смотря на Тарроса. Ему показалось, что глаза Эрис прячут печаль.

– Что-то произошло? – участливо спросил он.

– Я выйду, Таррос? – спросил Алессандро.

– Да! – одновременно с Эрис ответил Таррос.

– Нет! – одновременно с Тарросом ответила Эрис. – Он не мешает. Пусть остается. – спокойно говорила Эрис, не поднимая взора.

– Хорошо, если сеньорита настаивает. – Алессандро прислонился к маленькому ящику, стоящему у стены, Таррос смотрел на него всеуничтожающим взором.

– Командир Таррос. По уставу я могу зарубить Персиуса, если он меня не уважает? – прямо спросила Эрис.

– Что он сделал? – спросил командир строго. Он нахмурился.

– Он проявляет ослушание. Дерзит. Но я пресекаю это. Я хочу раз и навсегда проучить его своим мечом. – бесчувственно сказала она.

– Хочешь, я сам это сделаю? – спросил Таррос, безуспешно пытаясь вызвать ответный взор ее глаз.

– Нет. Я сама. Меня должны уважать люди, над которыми я прикреплена. – убедительно сказала Эрис.

– Слушай, Эрис. Давай я просто переведу его в гарнизон. Его возраст…

– Нет! Сначала поквитаюсь, потом. – перебила Эрис.

– Сержант Фортунато. Или Лефкас, как мне тебя называть? – спросил Таррос.

– Называйте Эрис. – Эрис сама не знала, зачем пришла. Может, пожаловаться на Персиуса, вводившего ее в отчаянье своим поведением, а может, просто хотела услышать и увидеть командира. Ее ноги будто бы сами принесли ее сюда.

– Эрис, я всё-же переведу его. Он больше не помешает тебе. Я предупрежу его старшину, не переживай. – успокаивающе предупредил Таррос.

– Я не переживаю. – она подняла свой взор. И Тарросу показалось, что на глубине ее блестящих глаз горит огонь недовольства его решением. А может, это было нечто другое. – Я не переживаю. – повторилась она. Эрис не видела командира несколько дней, и ей, юной и неуверенной в своих сердечных делах, казалось, что он безразличен к ней. Ее взор стал преисполнен суровости.

– Эрис. На пути человека всегда будут преграды. Никогда не останавливайся, и ты – выиграешь.

– Не мути ей мозги! – вмешался Алессандро.

– Audentes fortuna juvat. – продолжил Таррос.

– Только не надо говорить, что ты что-то поняла! – усомнился Алессандро.

– Командир сказал, что смелым судьба помогает. Есть похожее выражение: audaces fortuna juvat – смелому судьба помогает. Оно было сказанно Вергилием. – покосилась Эрис на высокомерного Алессандро. – Вы что, считаете окружающих глупцами? И вообще, пословица adhibenda est in jocando moderatio *шутить тоже нужно в меру(лат.)* – это точно про Вашу отрицательную привычку. – Эрис резко отвернулась от опешившего Алессандро под тихий смех Тарроса. – Знание латыни не признак ума. – заключила Эрис. – Некоторые глупцы считают иначе.

– Умение грамотно вести спор – искусство, Алессандро. – довольно сказал Таррос.

– Некоторые люди, как собаки, понимают только грубую силу. Надеюсь, сыскной миллитаре не из них. – добила Эрис.

– Теперь я понимаю, юный сержант, почему у Вас так быстро появляются верные друзья или заклятые враги. – сухо ответил Алессандро.

Эрис невозмутимо сидела под немыми взглядами: восторженно-сдержанный Тарроса, и косой из-под бровей взгляд Алессандро.

– Я пойду? – спросила Эрис.

– Ни в коем случае. – Отрезал командир. – Эрис, ты честная девушка, закрой уши. И глаза тоже закрой. – Эрис закрыла уши руками и зажмурилась. – Commodum habitus es! *тебя только что по. мели(лат.)* – прошептал Таррос, усмехаясь. – Можешь смотреть, извини еще раз, Эрис. Не сдержался…

– Заткнись, сitocacius.*за. ранец(лат.)* Знаешь, эта девчонка заставляет меня переменить взгляды. Откуда голодранка научилась грамоте?

– Выбирай выражения! – снова сцепился Таррос.

– Безотцовщина, выросшая с лошадьми? – продолжил Алессандро. – Откуда?

– Да-да. В точку. И отсутствие матери не забудьте добавить. – улыбнулась Эрис, успев понять, что болтливый рот Алессандро оставляет желать лучшего.

– Когда-нибудь я заставлю тебя сожрать собственный язык. – ответил Таррос.

– Не сегодня. Так откуда? – интересовался Алессандро.

– Прежде чем накормить Ваше любопытство, скажу, что я не привыкла и не привыкну терпеть чьи-то шутки, колкости, слова и недвусмысленные взгляды в свой адрес. Поэтому сразу пресекаю неуважение к себе на корню. И сыскной миллитари – не исключение.

– Ладно-ладно. Прости. Знаешь, я болел за тебя на играх! Как же это злило Тарроса! Он хотел сломать тебе ноги. – Алессандро зашелся смехом под гневный взгляд Тарроса. – Честно говоря, до того, как ты открыла своё лицо, я полагал, что перед нами – бравый парень. Но откуда ты знаешь, где применить колкую латинскую грубость?