Между океаном и Сахарой

— Мусса, — представляется, дружелюбно улыбаясь, водитель потрепанного, много повидавшего на своем веку «Пежо» и распахивает дверцу. Заметив, что я несколько критически осматриваю его транспорт, Мусса пробует другое средство: «Я из Дауры, батуре»[3]. Да, это лучше всякой визитной карточки.

Даура-небольшой город на севере от Кано, откуда, по преданию, произошли все хауса. Одна из легенд гласит, что некий чужеземец явился из Борну в страну хауса, где в это время правила великая охотница Даура. Она согласилась выйти за чужеземца замуж, но при условии, что он будет спать не с ней, а с ее рабыней. Наложница же, родив сына, стала презирать бывшую госпожу. Тогда Даура надела свои лучшие наряды и украшения и сама явилась к мужу. Вскоре она родила сына Баво. Он и считается родоначальником всех хауса. Шесть сыновей Баво стали царями-эпонимами городов хауса. Двое из них — Кано и Рано, цари индиго, — занимались изготовлением и окраской тканей. В Кано до сих пор действует цех ремесленников по окраске тканей. Именно здесь, как и много веков назад, в специальных земляных ямах получают пользующиеся популярностью не только в Нигерии, но и далеко за ее пределами ткани цвета индиго.

Наконец, для того чтобы окончательно рассеять мои сомнения, Мусса добавляет: «А машина лишь с виду такая, но бегает хорошо».

И вот я в «Пежо». Это собственность Муссы. Таксист — владелец автомашины — это более характерно для районов южной части страны. На Севере же обычно владелец пяти-десяти, а то и больше машин нанимает водителей, организуя своего рода таксопарк. До недавнего времени в течение 12 лет так работал и Мусса. Ему удалось поднакопить денег и купить подержанную автомашину. Теперь он уже сам себе хозяин. Во всяком случае, стремится им казаться. Хотя хлопот, по всей видимости, у него прибавилось. Содержание и постоянный ремонт не в счет. В прежнем качестве, хотя машиной и владел хозяин, это тоже было заботой Муссы. Сейчас ежегодно нужно продлевать документы на автомашину и лицензию на право заниматься извозом. А делать это становится все труднее: «Очень многим приходится платить, платить неофициально, но обязательно». Так по-своему Мусса назвал широко распространенное среди чиновников Нигерии взяточничество.

Вскоре мы подъезжаем к большому земляному валу. «Городская стена», — поясняет Мусса. Начинается старый город — древняя часть Кано, окруженная стеной. Она имеет 19 километров в периметре, ее высота достигает десяти метров при ширине основания до шести метров. В настоящее время сохранились лишь отдельные участки стены. Однако о ней знают все. Слово «стена» есть и в самом названии старого города. Местные жители так и зовут его — Бирни. У одного из участков стены — Кофар Мата выделывают известные «марокканские кожи», получившие в Европе такое название только потому, что отличающиеся тонкой выделкой и ярко расцвеченные кожаные пояса, сумки, чехлы первоначально попали туда из Нигерии через Северную Африку.

Когда говорят о Кано как об одном из мусульманских центров Нигерии, в первую очередь имеют в виду, конечно, старый город. Именно в нем находится и по-прежнему действует самая старая мечеть Нигерии, сооруженная более четырех столетий назад. Здесь же расположен дворец эмира Кано. Традиционные правители Севера — эмиры вначале возглавляли сопротивление колонизаторам, однако после покорения страны стали их добросовестными пособниками. С завоеванием независимости роль эмиров в местном самоуправлении не уменьшилась. Более того, в период «второй республики», несмотря на целый ряд законов, ограничивающих их полномочия, в некоторых штатах, в том числе и в Кано, они пытались противопоставить себя губернаторам.

— Я помню, — говорит Мусса, — как летом 1981 года губернатор Кано «обидел» эмира города. В пятницу после молитвы тысячи мусульман устроили в городе настоящий погром. Было сожжено несколько министерств, здание ассамблеи штата, много жилых домов. А «обида» сводилась к тому, что губернатор весьма деликатно пытался убедить эмира не выходить в своей деятельности за пределы, установленные законом.

Интересно, что и внутри семьи традиционных правителей идет борьба за власть. Бороться, по правде говоря, есть за что. Только официальный оклад эмира Кано с представительскими превышает 50 тысяч долларов в год, и это лишь малая толика в сумме его общего дохода, включающего различного рода подарки, подношения и т. п.