Между океаном и Сахарой

— На душе тошно становится, как подумаешь, что и сейчас, десятилетия спустя после обретения независимости, продолжается разграбление нашего художественного наследия, начатое колонизаторами, — с горечью произнес Эйо. Страстный энтузиаст своего дела, он поистине болезненно переживает каждый случай гибели или исчезновения предметов материальной и духовной культуры.

— Из нашей истории, — продолжает он, — ты, конечно, помнишь, что в 1897 году англичане взяли штурмом город Бенин — столицу одноименного государства и важнейший культурный центр народов Юго-Западной Нигерии. Так вот, завоеватели разбили орудийными снарядами или сожгли все его здания, в том числе и королевский дворец, где хранилось более тысячи произведений древнего искусства. Многие из них погибли, другие исчезли, казалось бы, бесследно, но некоторые со временем «всплыли» в Англии. Среди последних — вырезанная безвестным мастером пять столетий назад маска из слоновой кости, принадлежавшая королям Бенина. Теперь она находится в Британском музее и оценивается в 30 миллионов долларов. Посетители Национального музея в Лагосе могут увидеть лишь ее копию[5].

Изображение этой маски, выбранной в 1977 году в качестве эмблемы проходившего в Нигерии Всемирного фестиваля негро-африканского искусства, широко известно. Верхняя ее часть представляет собой тиару из десяти резных человеческих головок, символизирующих могущество династии. Две насечки на лбу, когда-то инкрустированные металлическими пластинами, отражают традиционную татуировку бенинских королей. Шею украшает коралловое ожерелье — знак принадлежности к королевскому роду. По преданию, маска, последним владельцем которой был оба Оворамвен, воспроизводила облик матери короля Идите и являлась атрибутом торжественных ритуалов, посвященных предкам. В период подготовки к фестивалю правительство Нигерии потребовало вернуть это сокровище нигерийскому народу. Однако Лондон ответил отказом, обосновав это тем, что старинная слоновая кость слишком хрупкий материал и может пострадать при транспортировке. Другого решения вряд ли стоило ожидать. Тут ведь дело принципа: кроме знаменитой маски, по данным Нигерийского общества антикваров, в одном лишь Британском музее насчитывается более двух тысяч произведений искусства, в разное время вывезенных с территории Нигерии, да еще примерно столько же — в других музеях Западной Европы, США, в частных коллекциях. Согласившись вернуть маску, придется рано или поздно возвращать и все остальное — так, видимо, рассуждают «заинтересованные лица» на Западе.

Экпо Эйо вспоминает историю, которая случилась с ним в Швейцарии. Войдя в один из банков в Цюрихе, он остановился пораженный — в центральном зале финансового учреждения, словно в музее, была выставлена бронзовая скульптура, относящаяся к культуре Ифе. Подошедшему к нему служителю банка Эйо объяснил, что давно пытается найти и вернуть в Нигерию хотя бы одну из четырех известных скульптур этого типа. На следующий день он пришел в банк с полицией и представителем нигерийского посольства. Однако скульптуры на месте не оказалось, и, как заявил управляющий банком, там ее никогда не было и, видимо, нигерийский гость просто ошибся. Большего цинизма вряд ли можно было ожидать, поэтому надежда на добровольное возвращение награбленного незначительная.

Есть, правда, и исключения. Каменная фигурка, похищенная из деревни Игбоджо в штате Ойо, была возвращена в Нигерию при активном содействии пожелавшего остаться неизвестным афроамериканца. Он даже взял на себя расходы по ее доставке из США в Нигерию. Чаще, однако, пока из Нигерии такие ценности вывозят.

Эйо достает из сейфа деревянную статуэтку, которую недавно изъяли у одного «туриста» таможенники в аэропорту.