Между панк-роком и смертью

Я играл в группе под названием Psycho Butterfly с друзьями из школы. Деннис был вокалистом, Джон играл на гитаре, Джейсон играл на гитаре и пел, а Маркос играл на басу. Это был чистый рок-н-ролл: мы играли каверы на Led Zeppelin и песню «Train Kept A-Rollin’». Мы слушали много гранжа: наша музыка напоминала Soundgarden, Alice in Chains и Mother Love Bone. Ребята в группе были по-настоящему талантливыми музыкантами, и мы давали много концертов на местных площадках – по всей Внутренней империи, куда бы нас ни позвали.

Через несколько месяцев после выпуска из школы группа распалась – по личным разногласиям, как обычно. Я не расстроился, потому что знал, что могу начать всё сначала. Каждый раз, когда я играл в группе, а потом она распадалась, я создавал новую группу с самым талантливым парнем из прошлой.

Примерно в то же время мы с другом начали печатать бутлегерские футболки. У его отца в гараже была мастерская по печати на футболках, и, пока он спал, мы делали футболки с изображением группы, которая должна была выступать в «Блокбастер Павильон», – например, Spin Doctors. Мы шли на концерт с коробками и сумками футболок и старались продать как можно больше, пока полиция их не конфискует или не выгонит нас оттуда.

У меня была работа в музыкальном магазине «Wherehouse»[9]. Я работал в отделе видео и зарабатывал 4,25 доллара в час. Они продавали видеокассеты – DVD тогда еще не изобрели, – и у них был видеопрокат. В отделе видео я встречал много интересных женщин: иногда женщины старше меня приходили за фильмами для взрослых, флиртовали со мной, а потом оставляли мне свои номера. Я переспал с одной замужней, и это было очень жестко. Ее муж пришел в магазин, чтобы вернуть кассету, – а я решил, что он пришел надрать мне задницу, потому что двадцать четыре часа назад я был у него дома и занимался сексом с его женой, – но он и понятия не имел, что произошло. Стремно, конечно.

Моя сестра Тамара купила мне мопед, чтобы я ездил на нем на работу. Это был мопед AMF: по сути, велосипед с мотором. Если крутить педали во время работы двигателя, скорость может достигать двадцати пяти – тридцати километров в час. Он не был зарегистрирован как транспортное средство, поэтому мне приходилось держаться подальше от главных улиц, чтобы не попасться полицейским, и я случайно заезжал в какие-то сомнительные районы. Однажды вечером я ехал по боковой улице и проехал открытый гараж, где было полно выпивающих и веселящихся хулиганов. Они решили, что нет ничего смешнее, чем белый парень на мопеде. Они побежали за мной, бросая в меня бутылки и крича: «Пошел ты, Пи-Ви Герман! Верни мне мой велик!»

Работая в «Wherehouse», я много нового узнал о музыке. Нам нужно было ставить разную музыку, чтобы клиенты были довольны, так что я слушал много всего, чего раньше не слышал. Раз или два в неделю нужно было переписывать все компакт-диски и расставлять их в алфавитном порядке. Я научился ценить все музыкальные стили. Иногда мне нужно было оформлять витрину: например, у группы Aerosmith вышел новый альбом, и я взял кучу плакатов и постарался сделать так, чтобы витрина выглядела круто.

Этот магазин был странным местом, но у нас был классный коллектив. Нас объединяла ненависть к менеджеру, сорокадвухлетнему чуваку, одержимому Диснейлендом. Он был такой странный – он ел, спал и дышал Диснеем. Как будто хотел стать Микки Маусом. В конце дня, если менеджера не было, мы с моим другом Джимом доставали картонные коробки, включали радио погромче и по очереди танцевали брейк-данс, как на баттле. Мы исполняли старомодные трюки вроде вращений, вращений на коленях и флэров – закрытие магазина было лучшим событием дня.