Между Парижем и Москвой

Тяжелый кашель, надрывающий грудь, эхом отдавался по всей комнате. Наконец кашель стих и Жерар продолжил: — "В гостиной за камином, есть шкатулка, там письма твоей матери на каждое твое день рождения. Я знаю, я поступил подло, мне нельзя было скрывать их, но от ненависти к ней, я наказывал тебя. Ненависть поглотила мою душу, она отняла мой рассудок, и приковало меня к пастели. Я не смог излечить свои душевные раны, я остался в прошлом и не смог выбраться. У твоей матери получилось, она создала новую семью, она оказалась намного сильнее меня. Ты всегда будешь винить меня, в том, что она ушла и оставила тебя. Но я сделал все, чтобы спасти нашу семью, но не всегда, все так, как мы хотим. Сейчас я прошу тебя лишь об одном, найди свою мать и попроси у нее прощение за меня. Я очень прошу тебя мой сын Адриан.

Адриан в последний раз взглянул на измученное лицо отца, его глаза были полны боли и сожаления. Ни сказав, ни слова, Адриан вышел из комнаты.

Около часу Адриан сидел, глядя на камин, время шло, как невозможно медленно и все же решившись, он подошел к камину. Стоит ему протянуть руку, и он получит ответы на все вопросы, мучающие его уже двадцать лет, но хочет ли этого он сам. Отбросив сомненья, он протянул руку за камин и достал небольшую, деревянную шкатулку.

Сев на кресло, он осторожно открыл ее, в ней аккуратно лежали поздравительные открытки. Он вынул открытки, каждая открытка была отправлено на его день рождения. Взяв последнюю, он, перевернув её и начал читать:

«Мой маленький мальчик, тебе уже 20 лет, ты, наверное, возмужал и стал красивым юношей. Как же я желаю обнять тебя, взглянуть в твои глаза, и просто поговорить с тобой. Я буду писать, пока ты не ответишь мне. Я звонила на домашний телефон, но мне сказали, что вы переехали, а куда не знают. Адриан сыночек мой, если ты это читаешь, знай, что я всегда тебя любила и продолжаю любить. Все, что я хочу сейчас, это увидеть тебя, крепко обнять, поцеловать, почувствовать твой запах. Прости меня…».

Вновь непонятное чувство охватило Адриана изнутри, он не мог понять, что с ним, то ли эта несчастная реальность, то ли чья та злая шутка. Чувство ненависти вспыхнуло в его глазах, отбросив шкатулку, он вскочил с дивана и быстрыми шагами обогнул всю комнату, и остановился перед старинным зеркалом, почти в полный его рост. Полные жизни, карие глаза, взволнованно оглядывали свое отраженье, прямые, черные волосы, слегка прикрывали мочки ушей, тонкие губы были сжаты в напряжении. Нос с горбинкой и тяжёлый подбородок, слегка покрытый щетиной, грубо подчёркивали его несовершенство.

Одновременно со вспыхнувшим чувством ненависти, в его душе возникло желание забежать сейчас к отцу, и, показав все эти поздравительные открытки спросить, а что же это все на самом деле значит. Но почти одновременно в его душе вспыхнуло еще одно ему неведомое чувство, некоторые его называют безысходностью или безнадегой. Вот эта самая безнадега сейчас и пленила все его существо без остатка. Ему сейчас ничего не хотелось делать, не хотелось никуда идти, ни с кем и не о чем говорить. Вообще ничего больше не хотелось. Его устраивала та поза, в которой он сейчас находился. Если бы его никто и ничто больше не тревожило, то он бы наверно так простоял целую вечность, в том оцепенении, которое буквально парализовала его волю и разум.

Он прекрасно понимал, что заходить к отцу с такими тяжелыми вопросами, когда он в буквальном смысле слова одной ногой уже находиться на том свете, значило бы стремительно ускорить его отход в мир иной. Да и имел ли Адриан право задавать своему отцу такие непростые вопросы. Наверняка, человек находящийся в таком крайне тяжелом положении сам знает, что он должен сказать важного своим близким людям, а какие тайны навсегда унести с собой в могилу.

С другой стороны мать, которая находится за тысячи верст в неведомой ему стране, которая по ее линии тоже является его родиной. Что с ней, какая она и какие чувства она на самом деле к нему испытывает. Да, в открытках она прямо говорила, что сильно любит его и скучает, но Адриан часто убеждался, что на бумаге люди пишут одно, а в реальной жизни делают совсем другое. Поэтому Адриан больше верил в реальные поступки, чем в красивые слова. Да и поступков с ее стороны ведь не было никаких. За двадцать лет она ни разу к нему не приехала в гости, а может она, просто испытывает серьезные финансовые затруднения и поэтому не может приехать. Адриан всячески пытался оправдать мать, придумывая и дальше разные причины, в силу которых она не могла к нему приехать.

От всех этих мыслей разболелась сильно голова. Адриан понимал, что не может кого-либо из родителей осуждать в том, что он вырос в неполноценной семье. Ведь он не знал, какие причины на самом деле разрушили отношения между его родителями. Гадать он мог сколько угодно, но это были всего лишь его досужие домыслы, и не более того.

Накинув на себя плащ, Адриан вышел из дому. Он шел медленными шагами, изредка поглядывая на прохожих. Городская суета неугомонно пробиралась во все живое, что окружало его.