Между прочерками: фантазии в манере Гештальта

– Мне после Цюриха нужно было срочно лететь в Лондон на переговоры, оттуда вылет задержали из-за пресс-конференции премьер-министра, я понял, что у меня график рушится, пришлось просить подать машину прямо к трапу, так что последний раз я ел вчера утром в Кроненхалле… Вы мне сочувствуете?

Доктор:

– Не в силах. По моим ощущениям, я отстал еще в Лондоне, и сейчас объясняю слетевшимся журналистам, как я горжусь нашим знакомством.

Б. министр:

– Но я действительно выматываюсь от такого темпа! Ну и что из того, что у меня все успешно – у меня даже нет времени этому порадоваться, потому что единственное, что я успеваю – это успевать! У меня каждый день расписан по минутам. Одни проекты, другие проекты. Встречи, совещания, переговоры, мозговые штурмы…

А доктор:

– Кто много ест – тому и в туалет чаще бегать. Трудоголизм – это ж никакая не болезнь и не подвиг, это чистая физиология. Иначе – разорвет. Откажись от пары-тройки блюд – реже бегать будешь. Может, оно и понравится…

А может и наоборот – жаловаться наконец-то начнешь понастоящему…

– Доктор, они все умерли! – Кто?

– Волосы у меня на голове! – и мужчина, энергично страдая, указал на свою голову. – Мне тревожно и плохо! Их уже нет… – Дайте-ка я гляну… Ну да, там действительно никого нет… – Что же делать, доктор? – Будем хоронить. – Кого?

– Волосы покойные… Родственники у них имеются? – Вы надо мной смеетесь?

– Ну что вы! Я со всей серьезностью. Если бы у вас волосы выпали – мы бы разбирались, как и зачем жить лысому мужчине. Как теперь ухаживать за кожей лица… и там, сверху лица…

А вот если ваши волосы умерли – что ж, их, видимо, следует хоронить. Отпевать и оплакивать…

____________

– Пусть он что-то решает в конце концов!

– А вот вы сейчас о ком говорите? – осторожно спросил доктор у слегка миловидной и весьма возбужденной женщины, которую он видел впервые.

– О своем муже, о ком же еще, – удивленно ответила женщина, решив не тратить время на прояснение такой досадной непонятливости.

– Здравствуйте, – искренне поприветствовал ее доктор, отметая наиболее тревожные свои предположения. – А каких решений вы от него ожидаете?

– Да уж каких-нибудь! – голос женщины вновь выдавал самые высокие формы возмущения. – Он уже третий месяц не ночует дома. Я хочу, чтобы он, наконец, принял решение… – Третий месяц?

– Третий месяц!

– Ну, тогда у меня для вас есть важная новость… не знаю, обрадую или огорчу… в общем, он уже принял решение. Это решение: не ночевать дома… И теперь никто другой, особенно он, не сможет принять за вас других, – то есть ваших собственных решений… Это, правда, возмутительная необходимость. Но неизбежная.

____________

Когда доктора пригласили к известному профессору, он был, конечно, горд собою и откровенно доволен. Однако, увидев профессора, расстроился, и о суетном уже не думал. Голова у профессора еле держалась на одном шурупе, все остальные части организма находились в совершеннейшем расстройстве и несогласии друг с другом.

При этом профессор старался неприятного не замечать, вид хранил важный и ободряюще кивал доктору.

– Я всё отлично могу объяснить!.. – А жить можешь?

– Жить не могу… Но объяснить могу всё.

– Всё не нужно, не запомню. Где тут у вас руки моют? И ключ девять на двенадцать нам тоже понадобится.

____________

Иногда люди приходили вдвоем. Не потому, что им некуда было пойти, – а потому, что им нужен был третий. И не для того, о чем иногда в таких случаях мечтал доктор, а чтобы перевести им то, что они не слишком успешно пытались сказать друг другу. Доктор с нежностью относился к этим романтичным перфомансам в старовавилонском стиле.

– С этим я никогда не смогу смириться, и простить никогда не смогу! – звучали высокие ноты.

– Она говорит, что она сейчас немного растеряна и расстроена, – расшифровывал сообщение доктор.

– Ну, знаешь, тогда делай что угодно, мне все равно, – следовал встречный текст.

– Он смущен, и не очень понимает, что ему делать, – подтверждал доктор…

Тот из двоих, у кого заканчивались патроны, обычно поворачивался к доктору.

– Я так не могу! Какая может быть близость, когда задеты принципы! Как можно быть с человеком, который неправ?.. если человек неправ – с ним нужно расставаться без сомнений, как бы тяжело это ни было… – И я тоже так делаю, когда хочу страдать, – вздыхая, признавался доктор. – А если я на самом деле хочу расстаться, то я тогда не думаю о том, кто неправ… А если я хочу ругаться и скандалить, то важнее того человека, с кем я хочу это делать, у меня вообще нет… Просто это необходимые, увлекательные, но совершенно различные занятия – страдать, скандалить и расставаться…

____________

Поздними вечерами доктора радовал своей прямотой и искренностью невысокий плотный господин в костюме металлического оттенка, который он иногда менял на бетонного цвета свитер.

А знакомство их проистекло следующим образом.

– Слушай сюда, Айболит. Я реально в тупике. Ем плохо, сплю плохо, жену – только ревновать могу… Тебя не знаю, и еще бы сто лет не знал. Не верю ни на копейку, и морда у тебя хитрая. Но ходить я к тебе буду. Что скажешь, анализатор?