Между прочим…

– Среди писателей встречаются и сумасшедшие.

– Кто?

– Не хочу говорить. Скажу только, что гениальность – это нездоровье. Здоровье – это норма, температура 36,6. А норма – заурядность. Так что талантливые люди нередко пьют. Патология одаренности.

– А вы пьете?

– Нет, к сожалению.

– Почему «к сожалению»?

– Если нет патологии, значит, не хватает одаренности.

– Вы в себе не уверены?

– Это не имеет значения. Я пишу уже пятьдесят лет и собираюсь продолжать в том же духе. Меня не пугает, что книги скоро исчезнут, все перейдет в Интернет. На мою жизнь хватит. А литература исчезнуть не может. Она существует две тысячи лет. Древнейшая профессия. Значит, она зачем-то нужна. Зачем? Осмыслить жизнь вокруг себя.

4

– А Фазиль Искандер был ваш друг?

– Я его знала. И он меня знал. Но дружить… Фазиль жил глубоко в себе и наружу не выныривал. Это писатель на уровне Маркеса. Он, как и Маркес, создал свой особый мир под названием Чегем. У Маркеса – это Макондо. У Искандера – Чегем. Фазиль Искандер – бог, который склонялся над чистым листом и создавал свою землю. Из ничего – целый мир, с людьми, котловиной Сабида.

Он умел отделять зерна от плевел, главное от второстепенного. Однажды он мне сказал: «Я прочитал твою повесть “Ничего особенного”, она мне понравилась больше других, потому что в ней видны твои комплексы». Я задумалась над этой фразой. Что такое комплексы? Это работа души, неуверенность, страдания. И все это должно проступать в творчестве.

Фазилю принадлежит фраза: «Творчество – это инстинкт передачи информации». Значит, это такой же мощный инстинкт, как продолжение рода, например. Родительская любовь – это не что иное, как инстинкт сохранения поколения. Есть еще инстинкт сохранения жизни, поэтому мы следим за своим здоровьем и переходим дорогу в положенном месте. Инстинкты правят нашим поведением. И творчество – тоже инстинкт.

– Это спорный вопрос. Получается, что любовь – тоже инстинкт?

– Главная задача природы – размножение. Поэтому любовь – главная приманка. На эту приманку мы все бежим, как дураки, и думаем: только у нас такая любовь, широкая как море. А на самом деле – все просто.

– Скучно у вас получается.

– Вспомните Пушкина: «И пусть у гробового входа младая будет жизнь играть и равнодушная природа красою вечною сиять». РАВНОДУШНАЯ – вот главное слово. Природе нет дела до ваших метаний и воздыханий. Искусству – есть дело. Все искусство об этом: трагедии, комедии, смех, слезы. А природе – все равно. Вы – один из многих.

Заметьте, о старости мало литературы, мало пьес и песен мало. Почему? Старики не продуцируют и природе неинтересны. Природа машет на них рукой.

В нашей стране – дискриминация старости, в отличие от Кавказа и Средней Азии.

– Я заметил, вы предпочитаете писать о несчастной любви…

– О счастливых писать неинтересно. В них нет движения. Счастлив? Иди домой. Всё.

– Но мы же стремимся к счастью…

– Вот эта дорога обретения через страдания, через колдобины, только она и интересна.

– Габриэль Гарсия Маркес сказал: «Плодитесь, коровы, жизнь коротка…» Как вы относитесь к этому изречению?

– Надо доверять природе. Как она задумала, так тому и быть. Природе нужно обновление, поэтому одни умирают, другие нарождаются. Если природа так решила, что мы будем кудахтать? «Ах, жизнь коротка…» Да вовсе она не коротка. Вспомни, когда ты родился?

– В апреле сорок шестого года.

– Сразу после войны с Гитлером. Еще Сталин был жив. При тебе сменился социальный строй. Целая эпоха. И ты говоришь, что жизнь коротка… Черт знает, когда она началась, а ты все еще прекрасен…

– А вы бы хотели что-то изменить в своей жизни?

– Конечно. Я хотела бы иметь пятерых детей, жить на ферме среди коров и коз с мужем по имени Билл Гейтс.

– Много хотите.

– А какой смысл хотеть мало?

– А вы не считаете, что все зависит от случая?

– Нет ничего случайного. Всё – промысел Божий.

Количество солнечных и дождливых дней в году примерно одинаково. Если холодная зима – будет жаркое лето. И в жизни человека – то же самое.

– В вашей жизни было много дождливых дней?

– Грибной дождичек. С солнышком и радугой. У меня не было фатальных потерь, от которых невозможно оправиться. Те потери, которые меня посещали, – полезны для творчества. Про это можно много думать и написать в конце концов.

– Значит, творец должен быть голодным и несчастным?

– С чего вы взяли? Зачем быть несчастным? Это же неприятно. А потом, я долго несчастной быть не могу. Мне это тягостно.