Между сексом и любовью

СООБЩЕНИЕ В ФОРУМЕ

Пользователь Нимфа.

Хочу рассказать, как рассталась со своей невинностью. Мне тогда было почти семнадцать лет, а парень постарше, уже опытный, но не настолько, чтобы понимать все необходимые детали и тонкости. Зато у него была собственная машина, за это я на него и запала. Маленькая тогда была, наивная. У меня места дома не было, и у него дома родители. А так хотелось попробовать секса, аж до зуда! В общем, три вечера подряд он пытался сделать из меня женщину. С каждым разом мне становилось все страшнее, количество выпитого алкоголя с каждым вечером увеличивалось, а ужас только рос. В конце концов, на третий вечер он сумел ворваться в меня… Теснота «Жигулей», дикое неудобство, перегар и жуткая боль – вот все, что я помню. После этой экзекуции у меня долго и жутко болело все внизу живота, гудели и не гнулись ноги. А от парня этого я сбежала на следующий же день и больше никогда не виделась с ним. И не хочу. Память о первом опыте только негативная.

Думаю, что комментарии излишни, лучше перечитать (если нужно) несколько предыдущих абзацев.

Вдруг вспомнил свой первый поцелуй, представляете?! Вот прямо сейчас и вспомнил, пока писал эти строки. А дело происходило в мои шесть лет в старшей группе детского сада. Мне нравилась одна девочка – прелесть, а не ребенок, только имени ее не помню по прошествии стольких лет. Девочка хулиганистая, непоседливая и любопытная. Именно с ней в тихий час мы задирали друг другу трусики и рассматривали, что там у каждого растет. Но если я просто смотрел и сглатывал слюну, то она вдруг запустила ТУДА руку и стала жмакать мое хозяйство, приговаривая: «Ого-го! А что это у нас там такое? Интересненько!» И когда это «интересненько» под ее напором стало вздрагивать, пугая и меня самого своей несдержанностью, она со шлепком отпустила резинку моих трусов, вскинула на меня свои округленные глаза и шепотом спросила: «Тебе это все не мешает?» Я сказал, что не мешает, мол, привык. С тех пор мой авторитет в ее глазах зашкалил все мыслимые пределы. Мне кажется, она тогда предположила, что один только я владею таким странным «хозяйством», потому что на всех остальных мальчишек смотрела совершенно равнодушно. Однажды мама за мной не пришла вовремя, ее отец задержался, воспиталка ушла к заведующей позвонить, и мы остались в садике одни. Темнота за окном, тишина и одиночество в игровой комнате – вот, вероятно, причины, толкнувшие мою любовь на следующий шаг в наших «отношениях». Она подошла, обняла меня за плечи и прижалась своими губами к моим! Помню запах молока (нас им поили на ужин), и то, как мне было трудно дышать, с каждой секундой все труднее. И когда я решил, что сейчас задохнусь (а вырваться из ее цепких лапок невозможно – девочка-то несколько крупнее меня), эта «насильница» с громким выдохом и причмокиванием отлепилась от меня сама. Утерла нос и, ничего не говоря, отправилась в раздевалку ждать папу. Маме я ничего не рассказал, но весь вечер только об этом и думал. Думал-думал и пришел к мысли, что девочка в меня влюбилась. Вот же дура, подумал я тогда! И больше не общался с ней, и самое интересное, что она тоже стала меня сторониться. Так мы и бегали друг от друга до самого конца садиковской поры. Вот что вспомнил, надо же! Но это лирическое отступление, а продолжить хочу несколько иным.

До сих пор мне частенько приходится слышать вопросы о вреде и пользе мастурбации от людей уже далеко не юного возраста. И это удивляет и настораживает: на каком же низком уровне сексуального развития мы все еще находимся, друзья мои!

Для лучшего объяснения своей позиции приведу первую фразу сексолога Людвига Якобзона из книги «Онанизм мужчин и женщин»: «Из сотни опрошенных девяносто девять занимались онанизмом, а сотый соврал».