Между серпом и молотом: кратчайший курс русской культуры ХХ века

В архитектуре доминировал стиль конструктивизм (К.Мельников, А.Веснин, В.Татлин, М.Гинзбург и др.), который на основе представлений о доме-коммуне, доме – «машине для жилья» стремился к созданию лишенных декора, оголенных до самой «конструкции» домов с ленточными окнами, жилыми блоками, которые во многих случаях были и невыразительны, и неудобны (стиль «барАкко», как шутили тогда. Он нашел своё продолжение в неоконструктивизме массового жилищного строительства 1960-1970-х годов). В то же время, отдельные создания одаренных зодчих, в том числе и приглашенных в советскую Россию, как Ле Корбюзье, один из основателей стиля, имеют большую художественную ценность (см., например, круглый дом-особняк Константина Мельникова – уникальный пример собственного жилого дома в Москве, построенный на излете НЭПа во второй половине 20-х годов; его же клуб Русакова и др.постройки, целый ряд ДК в разных городах страны). Одним из символических памятников эпохи стал мавзолей Ленина, построенный на стыке конструктивизма, европейского ар деко и исторических архитектурных аллюзий (ступенчатая пирамида фараона Джосера, храмы-зиккураты Междуречья) одним из крупнейших зодчих и дореволюционной, и советской России А.Щусевым. (До революции он строил храмы неорусского стиля, стилизаторский Казанский вокзал, после – разрабатывал новый генеральный план Москвы, работал как конструктивист, став в то же время одним из создателей нового сталинского псевдоклассицизма).

Неосуществленными проектами конструктивизма остались гигантская башня Наркомтяжпрома, которую архитектор И.Леонидов предлагал возвести на Красной площади (конкурсный проект 1934 г.), башня Третьего интернационала В.Татлина (сохранился макет). Последнее свидетельствовало и о перемене общественных вкусов: к концу 1920-х годов происходит охлаждение к авангардному искусству как слишком формалистическому и непригодному для идейной обработки масс. Так, грандиозный проект Дома советов архитектора Б.Иофана на месте взорванного двумя взрывами в 1931 году Храма Христа Спасителя, несмотря на внешнюю «конструктивность», уже представлял собой компромиссное решение т.н. «большого стиля» сталинской эпохи (лес колонн, элементы ордера, ярусность постройки, восходящая к кремлевским башням). Следующим шагом будет формирование неоклассицизирующей архитектуры «сталинского ампира», истоки которой также лежат в дореволюционной неоклассике (арх.И.Жолтовский, И.Фомин с его концепцией «пролетарской классики», «красной дорики», которая найдет свое выражение в архитектуре 1930-1950-х годов, в зданиях Москвы, в оформлении станций метрополитена)8. Как пишет один из крупнейших исследователей отечественного изобразительного искусства Т.В.Ильина, «не следует забывать, что события Октября, приведшие нашу страну к трагедии и национальной катастрофе, были восприняты – особенно поначалу – большей частью интеллигенции России положительно, и многие художники со всем жаром творческих натур искренне и даже истово стали прославлять революцию и «новую эру человечества» 9.