Между сушей и морем (СИ)

Женщина замолкает, а потом снова медленно переводит взгляд на Меру, которая стоит у стола не зная, кому именно отдавать эти моменты. Затем очень задумчиво переводит взор на своего сына, который продолжает стоять так, чтобы защитить Меру от вероятного нападения. Но секунды идут, она ничего не делает, а затем только легко кивает стражникам, и они мгновенно оказываются за дверью.

Мера вдруг понимает, что ее трясет от страха и ужаса. Девушка снова бросается к отцу, желая помочь ему встать, но Артур успевает первым, резко подняв мужчину на ноги и поместив на диван. Старик Томас только стонет, но он жив и Мера пока не видит крови или других видимых повреждений.

— Его просто оглушили, он будет в порядке, — быстро говорит Артур, а потом перехватывает ее руки и тянет девушку на себя, — Мера…

Она чувствует, да, даже сквозь весь этот кошмар и ужас она чувствует нежность и огромное волнение, с которым Артур говорит ее имя. Она видит, как его рука осторожно берет ее запястье, словно желает поставить перед собой и даже обнять…

— Что это было? — голос заметно дрожит, Мера смотрит на Артура, но впервые не видит в нем того незнакомца, героя и своего спасителя. — Зачем вы напали на мой дом?!

— Прости, Мера, — быстро говорит Артур, — моя мать… она нашла тех, кто шпионил за Атлантидой с земли, но случайно монеты попали к твоему отцу, и она решила, что это он является тем, кто виновен в продаже наших секретов! Они… хотели правосудия, но я успел прийти…

— А если бы нет? — слова вырываются против воли, и Мера резко делает шаг назад, потому что больше не чувствует той теплоты или нежности, которую всегда чувствовала рядом с ним, — они бы убили… отца?

От молчания Артура становится совсем невыносимо. Медленно она снова осматривает разрушенный дом, комнату, которая разгромлена, открытую дверь и знает, что все разрушено, и это относится не только к ее дому.

— Вам лучше уйти, — просто отвечает она и на этот раз вырывает свои руки, чтобы отойти назад.

Он смотрит. Смотрит на нее и боль просто заполоняет его глаза, она написана на его лице, она раздирает теперь ее собственное сердце, отдаваясь глухими и такими болезненными ударами под ребрами. Мера знает, что ему тоже больно, она видит, что Артур… Впервые она вообще видит столько эмоций и вообще, столько всего на его лице и в его глазах. Она понимает, что он ее защитил, она знает, что он спас ее и его отца, она знает, что рядом с ним всегда чувствовала себя в безопасности, но только когда они были вдвоем.

А теперь этого чувства нет. Нет чувства безопасности и нежного спокойствия, есть только чувство страха и паники, неуверенности. Впервые его мир так ярко и ясно ворвался в ее собственный мир и заставил вдруг понять так ясно и так быстро: ничего не выйдет.

Ничего не получится и ничего не могло получиться.

От боли и недоверия в глазах Артура ей теперь еще больнее. Она знает, что поступает правильно, что так нужно прямо здесь и сейчас, но теперь Мера совершенно разбита и она…

Она подается вперед, чтобы обнять его.

Впервые с того момента, когда он спас ее на пирсе, они так близко друг к другу.

Артур словно замирает на долю секунды, а потом обнимает ее так, словно она — его единственное чудо в этом мире. Его руки обвивают ее тело так идеально и так крепко, он прижимает ее к себе так сильно и так осторожно, словно боится повредить. Мера только утыкается лицом в его грудь и чувствует, как борода так приятно колется и что его лицо сейчас на ее шее, что он выдыхает, шумно и так облегченно, что его ладони снова проводят по ее спине, нежно успокаивая…

Они теряются друг в друге на те самые долгие мгновения, что забывают обо всем на свете. Теплота и близость, только это чувствует сейчас Мера, близость и такое чувство, что Артур — самое настоящее и родное, что вообще случалось с ней за всю ее недолгую жизнь.

Она просто не может насытиться объятиями, прикосновениями, насытиться им и его дыханием, Мера чувствует, как он мягко целует ее в шею, как он шумно дышит, она сама ощущает запах Артура, запах моря и соли, как он снова и снова прижимает ее к себе крепче и сильнее…

Они стоят так очень долго.

— Мера, — негромко говорит Артур ей на ухо, — не бойся, больше никто не причинит вам вреда, я обещаю.

— Тебе нужно идти, — просто говорит она и отстраняется от его груди, но они не размыкают объятий.

И сейчас снова — так близко. Глаза в глаза, одно дыхание на двоих, когда лица так близко, когда Мера может видеть так четко его золотистые глаза, в которых есть столько обожания и любви, она может понимать, что одно небольшое движение — и он ее поцелует.

И тогда они оба полетят в пропасть.

— Я вернусь, как только смогу, — обещает Артур, но на этот раз Мера впервые в это не верит.