Между светом и тьмой

– Вопрос свидетелю, – и я повернул голову в сторону сатаны. – Он создал добро и зло, как понятия, а получается, что прародителем реального зла являетесь вы?

– Ну не надо так все усложнять. Вы же слышали, что добро и зло создал он. Я, в вашем человеческом понятии, носитель зла, я олицетворяю зло. Это мое дело, но не все так страшно, как иногда вам кажется.

– Не страшно? Люди вас бояться.

– Это моя сущность. Каждый делает свое дело, но поверьте, я не всегда творю зло. Бывают промашки и в моем деле, а бывает, просто не творю, а как бы уступаю. Вот ваш случай! Разве я творю зло?

– В моем случае другая ситуация. Вы здесь не за мной пришли, а выступаете в разных ипостасях. Не так ли?

– Конечно. Я получил согласие от вас обоих на присутствие здесь. Нашу встречу и вообще развитие событий я воспринимаю, как некое приключение, авантюру, к которой я подключился без сожаления. У меня не было такого. Разговоры с людьми, их искушение это одно, а вот так не было. Я буду долго, а скорее вечно об этом помнить. Не уверен, что подобное еще повторится.

– Почему?

– А смысл? Ничего нового не спросят, так что все вопросы известны.

– А ответы?

– Прогнозируемы. Я вообще не знаю, почему он согласился. Но не ради игры. Думаю, ответчик захотел пообщаться в живую и ответить на в целом общие вопросы, которые ему задают, не единожды.

– Мы отвлеклись. Так вы не являетесь прародителем зла, а только носителем?

– Да. Я выполняю то, что предписано мне.

– Предписано? Он что дал вам указание?

– Ну, какие могут быть указания! Так случилось, что мы разошлись в методах отношения к людям.

– Тогда снова вопрос ответчику.

– Что такое добро и зло? И зачем?

– Сколько бы ни было формулировок, все они не верны, и в то же время верны. Все на грани противоречия. Эти понятия каждый пропускает через себя, через свои мысли, чувства. Что для одного зло, для другого норма. Также и с добротой. Я не ставил целью окружить мир всеобщей любовью.

– Почему? Все бы относились друг к другу с добротой, любовью, нежностью.

– И умерли бы с голоду, – подал голос сатана, – потому что человек не смог бы царствовать над природой. Ему было бы жалко каждую травинку, на которую наступил.

– Не передергивай, – отрезал Всевышний и продолжил, – человек не может быть только добрым и злым. Это все в нем одновременно. Разве можно понять, что такое добро, не узнав, что такое зло. Разве можно понять, что такое день, не узнав, что такое ночь. Я создал мир на контрастных противоречиях. Материя не может быть единой. Она существует за счет противоположностей, обеспечивая тем самым равновесие. Сначала я думал о царстве всеобщей любви, но потом понял, что это было наивно и не верно.

– Почему?

– Обычная привычка людей слушать, но часто не слышать. Я же сказал, мир создавал на контрастах. Значит должно быть и царство ненависти. И как последнему существовать?

– А что должно быть?

– Царство разумности.

– Но тогда должно быть и царство не разумности, согласно вашей логике?

– А он не глуп, – сказал сатана про меня, – ты, верно выбрал представителя. Вот это и есть попытка в создании человека, – уже посмотрев на меня, продолжил он, – Человек не всегда слушает голос разума, вот тут я и нужен.

– И что не разумность приводит в конечном итоге в чистилище? И начинается с ужаса?

– Да бросьте вы верить в сказки.

– А чего же?

– С пустоты и безвременья, – без тени улыбки вымолвил сатана.

– Но вернемся к вопросу, – продолжил я, – создав понятия добра и зла, вы создали дерево с такими, же плодами. Вы всемогущи и должны были знать дальнейшее развитие событий, когда запрещали первым людям, есть их плоды.

– Прошу снять этот вопрос, – ответил сатана, – знал или не знал, не меняет сути вещей. Оно было необходимо. К тому времени были созданы иные существа, которые для своего существования должны были чувствовать страх и доброту. Это было нужно для выживания. Да и змей искуситель знал, что это такое, как и ваш покорный слуга. Мы в то время уже были. Поэтому вопрос прошу снять. Это не провокация, это одна из сторон существования живого.

– Не очень убедительно. Правдиво ли то, что был момент, когда вы раскаялись и хотели уничтожить все на земле? Почему? Не удачное создание? Решили все исправить? Как уже говорил – поторопились?

– Так и хочется сказать «ничто человеческое мне не чуждо», хотя в сущности, как раз наоборот. Я же создал вас по своему образу и подобию. Я говорю не о внешнем виде. Я умею гневаться и прощать. Когда я посмотрел, что стали творить люди на земле я сначала недоумевал. Почему? Что им не хватает? И гнев мой нарастал. Тогда, возможно, и погорячился, подумав об увиденном. Я решил уничтожить все живое, но разум взял вверх над гневом. Нельзя карать всех за некоторых. Вы тоже ломаете старое, чтобы построить новое. Вот и я так. Зачем создавал тогда? Да и скучно будет моему духу летать над пустынной планетой. Их таких, пустынных и так достаточно во Вселенной.

– Что творилось тогда! Надо видеть,– подал реплику сатана, – но скука была бы наблюдать.

– Помолчи, – осадил его Создатель, – я решил дать еще шанс.