Между светом и тьмой (СИ)

Час — вот сколько это заняло. Константина с Юлией усадили на два трона, которые были установлены на специальное возвышение. Дальше потянулись гости с поздравлениями и подарками. Вот Лада с Гордом, у нее в руках шар алого цвета, испещренный рунами, это ее подарок, надо сказать, уникальный — охранный артефакт, который в разы лучше того, что сейчас охраняет дом Воронцова в Тверде. Он способен не только отслеживать все, что происходит в поместье, но и по желанию хозяев дома блокировать использование силы в любой указанной точке. А вообще подарки оригинальностью не блистали — оружие Константину, драгоценности для боярыни, какие-то картины известных мастеров. Пожалуй, самым полезными были сферы тьмы, их хотя бы можно в дело пустить. Кстати, набралось их немало — около сотни. Наконец, поток иссяк, и Константин, следуя традиции, толкнул речь о том, что он счастлив всех тут видеть, ни слова про тяжелые времена, только хорошее — про важный день для рода Воронцовых, что он больше не одинок, и надеется, что вскоре его род вернет себе все утраченное.

Гости разразились аплодисментами, после чего рванули на лужайку, где были установлены столы. Заиграла музыка, оказалось, что боярин привез с собой собственный оркестр. Молодежь осталась в зале, попивая шампанское и танцуя. Обычная свадьба аристократов. Единственным значимым событием за оставшийся день, которое можно упомянуть, это объявление боярина Рысева о том, что его внучка, боярышня Анна, и младший сын графа Теренского Радим в следующую седьмицу проведут свадебный обряд. Новая волна поздравлений. На мгновение Константину показалось, что где-то рядом возникла тьма, но сколько он не прислушивался к ощущениям, не смог нащупать ее. Он даже вышел во двор, покурить, и вызвал Врана с его рунными кругами, осмотрел четвертый план, все было чисто. Честно говоря, Воронцов опасался, что тьма и ее адепты постараются испортить праздник, но нет, все было тихо и спокойно, гости пили, ели, танцевали, общались, обычная свадьба. Даже, следуя извечной русской и росской традиции, состоялась драка. Александр Морозов не сдержался и отвесил пару замечаний по поводу бывшей супруги, Радим, который это услышал (в принципе, для него эти замечания и предназначались), недолго думая, поступил, как и Константин на балу, двинул бояричу в зубы. Дуэль до первой крови состоялась тут же на лужайке, и закончилась полной победой Радима.

Константин, наблюдая за этим, думал, что это испортит день, но все оказалось не так уж и плохо. Александр принял протянутую руку графа, извинился за свои слова и вместе с женой отправился к столу, где народ, ничуть не смущаясь, что места молодоженов пустуют, орал здравницу.

Кульминацией вечера можно было назвать салют, вот только тут бахали не из пушек просто разноцветными огнями, а в небо запускались веды. Местные знали толк в этом, и вот по темному небосводу летит шикарная огромная жар-птица, вот в небе возник довольно детальный кусок Беловодья. Услуги таких ведунов стоили дорого, но Рысевы расстарались.

— Вам понравилось, боярин? — подойдя, поинтересовался Михаил Николаевич. Отец Юлии был уже прилично подвыпивший, но не настолько, чтобы вызвать антипатию.

— Да, Ваше сиятельство, — улыбнулся Константин. — Только этот день выжал меня досуха, если честно, я бы очень хотел подхватить на руки жену и покинуть мероприятие.

— А что мешает? — рассмеялся тесть. — Пить мы и без вас можем. Вон, гляньте на стол, народ уже третью здравницу вам кричит, и им плевать, тут вы или нет. Так что, хватай мою дочь, и бегите, комнаты для вас уже готовы в левом крыле, там вам никто не помешает. Прощаться с гостями не обязательно. Все люди тут с пониманием.

— Спасибо, Михаил Николаевич, так и поступлю.

Воронцов окинул взглядом освещенный сад, ища жену. Юлия сидела на бортике небольшого фонтана в окружении десятка женщин, оттуда раздавался звонкий смех. Константин с улыбкой поставил бокал с вином на стол, Юлия почувствовала его взгляд и почти мгновенно нашла его. Ее глаза засияли, и не нужны им были никакие слова, оба хотели одного и того же.

Боярыня Воронцова поднялась, обняла маму и сестру, потом перекинулась несколькими фразами с остальными гостьями и, махнув на прощание рукой, направилась к супругу.

— Хочешь сбежать? — шепотом спросил Константин, когда они встретились на половине пути.

— Больше всего на свете, — с жаром заявила Юлия. — Мне уже надоело это торжество, все эти речи и здравницы, надоело целоваться на людях. Хочу оказаться с тобой наедине.

— Будет исполнено, — слегка поклонившись, произнес Воронцов. — Нас здесь больше нет. — И подхватив невесту на руки, быстро пошел в сторону дома.

Гости все поняли правильно, закричали вслед — «счастья молодым», и остались уничтожать закуски и вино.

— Люблю тебя больше жизни, — прошептала Юлия, когда Константин пинком распахнул двери выделенных им апартаментов, состоящих из трех комнат.

Он донес ее до огромной кровати и осторожно, словно та была из тончайшего стекла, опустил на перины.

— Осталась последняя традиция. Садись на кровать и не мешай мне.