Между временем и Тимбукту, или "Прометей-5"

Д-р Хонникер: Глупости.

Генерал: Но это так.

Мисс Мартин: Простите, доктор, вот и мы.

Д-р Хонникер: Ах да... Кто вы такой?

Стони: По-моему, снежный человек.

Д-р Хонникер: Вы давали согласие на заморажи­вание?

Стони: Понятия не имею.

Д-р Xонникер: Вы когда-нибудь делали взнос в спермофонд?

Стони: Если и делал, то очень небольшой.

Звонит колокольчик.

Д-р Хонникер: Что там еще?

Мисс Мартин: Хор девушек.

Генерал: Хор девушек?

Девушки входят с пением гимна "Радость мира".

Главная песнопевица: Хор машинисток из третьего корпуса желает вам и вашим близким счастливого Рождества. От Энн, Белинды, Джо­ан, Гленди, Сьюзенн и всех девушек машбюро.

Д-р Xонникер: Счастливого Рождества!

Хор поет "О светлый город Вифлеем".

Генерал(шепотом): Доктор, может быть, вер­немся к нашему разговору?

Д-р Хонникер: Я подумал. Существует множе­ство способов заморозить воду. Видите ли, лед образуется вокруг ядер -- зародышей, как мы их называем. Теперь представьте себе один зародыш с температурой плавления сто сорок градусов по Фаренгейту. Назовем его Лед-Девять.

Девушки поют "Колокольный звон".

(Обращаясь к хору.) Тише!

Девушки продолжают петь, только очень тихо.

Генерал: Какое это имеет отношение к нашему делу?

Д-р Хонникер: Видите ли, генерал, при тем­пературе плавления сто сорок градусов все превращается в камень.

Генерал: Кажется, я начинаю понимать.

Д-р Xонникер: Вот и чудесно. Грязь...

Стони: Грязь?

Д-р Хонникер: Генерал хочет пойти в наступ­ление на грязь. Она больное место пехоты. Только представьте себе морскую пехоту в болоте, в богом проклятой трясине... с машинами, танками и гаубицами, завязшую в злово­нии и тине. Что делать?

Стони: По-видимому, у них есть вертолеты?

Д-р Хонникер: Предположим, у одного из сол­дат есть с собой капсула с зародышем Льда-Девять...

Стони: Льда-Девять?

Д-р Хонникер(увлеченно кивая головой): И предположим, что этот солдат бросит зародыш в ближайшую лужу...

Мисс Мартин: Лужа замерзнет.

Д-р Xоиникер: А вся грязь вокруг лужи?

Стони(неуверенно): Тоже замерзнет?

Д-р Хонникер: А все лужи в замерзшей грязи?

Генерал: Они замерзнут! И морская пехота вос­станет из болота и двинется вперед. Отлично, доктор. Это как раз то, что нужно. Подождите, об этом еще узнает Пентагон! Это станет ве­личайшим открытием со времен изобретения воздухоплавания... С Рождеством, девочки!

Хор девушек поет "С Рождеством вас поздрав­ляем" и с песней выходит.

В понедельник я дам вам знать, сколько смогу ссудить на опыты. Знаете, доктор, еще до того, как встретиться с вами, я догадался, что вы -- новый Эйнштейн. (Выходит, напевая "Гимн морских пехотинцев".)

Лицо Стони превращается в голубую маску. Оно вращается вокруг своей оси. В кадре -- Служба контроля, телевизионная передача продолжается.

Гезундхайт: После перерыва сообщений из от­крытого космоса мы продолжаем... Бад, думаю, вы, как наш постоянный эксперт, в состоянии ответить на несколько вопросов, присланных в Службу контроля зрителями из всех угол­ков нашей страны...

Уильямс: Само собой, Уолтер.

Гезундхайт: ...если, конечно, нам удастся вас уговорить. Итак, вот первое письмо. Прислала его маленькая Сюзанночка. Ей девять лет, живет она в Кеноше, штат Висконсин. Она пи­шет: "Я люблю Стони. Он милый. Есть ли у него подружка?"

Уильямс: Нет... Во всяком случае, не было.

Гезундхайт:Из Сан-Франциско, от мистера Р. Л. Он спрашивает: "Когда Стони..." Дальше неразборчиво.

Уильямс: "Бреется", -- наверное, так. Пережиму мы все должны бриться один раз в день. Так же как в определенное время принимать пищу и делать все прочее.

Гезундхайт: Прекрасно. Теперь скажите, когда вы летали в космос, было ли у вас любимое блюдо?

Уильямс: Да, я любил сушеную сердцевину ар­тишоков. Индюшка в сливках тоже была очень недурна...

На экране появляется искаженное изображе­ние Стони. На него направлен револьвер.

Полицейский(обращаясь к Стони): Не дури, парень. Я стреляю не хуже других.

Звук выстрела. Штурмовики в уравнителях преследуют Стони.