Между живой водой и мертвой. Практика интегративной гипнотерапии

Терапевт: Почему плохо? Это один из образов. Он совершенно не исчерпывающий. Я ведь спрашиваю не вообще о психиатрах, а о том, как ты это видишь. Ты же не сказал: «Я хочу быть психиатром, помогать людям…». (Максим резко перестает смеяться, прикрывает лицо рукой, медленно проводит ею по глазам, по щеке.) Вы же не начали при этом учащенно дышать, проникновенно смотреть в глаза, и глаза ваши при этом не поголубели… (Максим – кареглазый.) Из ваших рассказов не следует, что вы – такой психиатр, который приходит в палату и страдает вместе с каждым…. (Максим смеется.)

Максим: А с больным совершенно не надо страдать, ему помогать надо.

Терапевт: Я и не предлагаю тебе страдать. Я ведь просто пытаюсь описать…. Вот если бы ты в такую собаку превратился, это реализовало бы все ваши желания?

Максим: Нет.

Терапевт: А чего бы не хватило?

Максим: Не знаю…. Опасности.

Терапевт: Как? Такая-то собака? Она вся в опасности: ее поймают, увезут, не так поймут, не того укусит… – как раз то, что надо! (Максим смеется.)

Максим: Как русская рулетка!

Терапевт: Вот для этого образ собаки как раз и создан.

Максим (смеясь): Мне не нравится идея быть собакой.

Терапевт: А главной собакой во всем районе? (Общий смех.)

Максим: Все равно не нравится. Даже если во всей стране….

Терапевт: Мне кажется, что при таких страстях – куришь или не куришь – уже не имеет большого значения. Потому что, когда человек может позволить себе всех перекусать, растоптать, убежать, прибежать, выпить, похватать женщин, бросить женщин, для него уже мелочи – курит он или не курит. Он и так ужасен.

Максим (сквозь смех): Но если я брошу курить, то буду делать все это еще более эффективно. (Общий смех в группе.)

Терапевт: И хорошо. Ты создал для себя образ, что ты не чайник, а просто атомная бомба, которой только не хватает взрывателя. Ты что, против покоя в любой форме? Покой для тебя – смирительная рубашка. Если бы, не дай Бог, удалось тебя погрузить в транс, то ты на какое-то время не мог бы всех перекусать, не мог бы себя контролировать…. Вдруг с тобой что-нибудь такое произошло бы…. Ты бы тогда или с ума слишком сильно сошел, или стал бы, наоборот, слишком нормальным….

Максим: Это интересная идея: может произойти что-нибудь непредсказуемое….

Терапевт: А вдруг, если тебя выключить, как чайник, и ты остынешь, у тебя депрессия начнется? Будешь подавленным, дохлым….

Максим: Приеду домой, возьму амитриптилин и буду пить. (Смеется как будто через силу, как человек, который уже устал от приступа хохота.)

Терапевт: А если не поможет?

Максим: Еще что-нибудь… спиртное….

Терапевт: Видишь, ты опять говоришь: попью, поем, покурю… (Делает жест рукой, будто подносит ко рту сигарету.) Когда ты не куришь, тебя что – шатает?

Максим: Подшатывает. (Кивает.)

Терапевт: У тебя как: настроение понижается или ты становишься дисфоричным?

Максим: Скорее, дисфоричным.

Терапевт: Так ты и так дисфоричный….

Максим (смеется): Так я же не курил, вот и дисфоричный.

Терапевт: Нет, мне кажется, из того, что ты рассказываешь, возможен такой вариант: ты энергичен, но твоя энергия – равномерная, она находится в каких-то берегах.

Максим (отвечает тихо и серьезно): В общем, если в нормальной жизни – то да.

Терапевт: Я об этом и говорю. Тогда почему ты себе придумываешь такие экстравагантные образы?

Максим: Нравится мне такие образы себе придумывать!

Терапевт: Вот смотри: ты одет в белые брюки и черную рубашку, а рассказываешь про себя так, будто на тебе малиновая жилетка, зеленые ботинки, желтый берет, будто бы у тебя фиолетовые глаза, синие волосы…. Послушать тебя, так кажется, что в твоем «чайнике» (показывает на голову) варится не вода, а краски кипят. Зачем тебе такие страсти про самого себя? Такое впечатление, что тебе хочется быть ярче и мимикрировать….

Максим: Под легонькую истерию?

Терапевт: Нет, я бы этого не сказал. Тут я не вижу истерии. Мне кажется, что ты, скорее, боишься этого «чайника», который кипит……

Максим: Может быть….