Между живой водой и мертвой. Практика интегративной гипнотерапии

Терапевт: Я не знаю, что ты под этим имеешь в виду. (Максим слабо улыбается.) Для меня нормальный человек – тот, который получает удовольствие не от того, что все стоят перед ним «по стойке смирно», а от простых вещей: от того, что он вкусно ест, пьет вкусную воду, смотрит на звезды, его любят женщины и он любит женщин… Ему нравится понимать новое, совершать поступки и принимать решения и многое всякое другое…. Самые обычные вещи, а не то что – шагнул два шага – совершил великое дело, еще два – и три человека в восторге умерли…. (Смех в группе.) Я обрисовал тебе нормального человека. Нормальный – должен плакать. Тут многие сочувствуют, и сами хотят поплакать. Некоторые даже закуривают с горя. (Все смеются. Максим молчит, опустив голову, затем поднимает глаза и пристально смотрит на терапевта.) Что ты на меня смотришь из-за угла, испытующе? Как будто я в камере сижу, а ты в замочную скважину за мной наблюдаешь? (Максим молчит. То растерянно поднимает глаза на терапевта, то прикладывает к глазам платок, то снова опускает голову.) Что ты опять впал в раздумье? Снова хочешь сверхчеловеком стать? Ты сейчас в нормальной форме. Рубашка на тебе есть?

Максим: Есть.

Терапевт: Майка есть?

Максим: Есть.

Терапевт: Носки на месте? Так чего плакать? Это же замечательно – испытывать чувства. Не какие-нибудь придуманные, а свои, собственные. Или ты себе не доверяешь, когда ты не сверхчеловек?

Максим (чуть опускает голову и снова поворачивается лицом к терапевту): Наверное, не доверяю….

Терапевт: А я тебе доверяю. (Максим опять опускает голову, некоторое время сидит молча, распластав кисти рук по подлокотникам кресла, потом крепко захватывает правой рукой подлокотник и поднимает на терапевта сумрачный взгляд.)

Терапевт (шутливо отзеркаливает его выражение лица): Не смотри на меня с такой мрачностью. (Максим снова прикладывает платок к глазам.) Тебе понравилось твое состояние, когда ты… сейчас… чувствовал? Скажи об этом несколько слов… (Максим опускает голову, теребит в руках платок и опять «сверлит» терапевта глазами.) Не ищи никакого подвоха, его нет.

Максим (с трудом улыбаясь): Понравилось…. Мне кажется я ничего не видел, но много чувствовал. Обычно я хорошо вижу картинки, когда хочу этого….

Терапевт: Чертей, что ли, позвать, чтобы они картинки показали? (Разворачивается в сторону Максим всем корпусом.)

Максим (вытирает нос платком, щиплет ресницы, улыбается и говорит уже спокойно): А потом…… потом какие-то чувства появились…… Я не знаю… Напряжение сначала какое-то вот здесь (показывает на челюсть), здесь (хватается за плечи), ноги…. Так напрягалось, напрягалось, а потом началось расслабление…. Потом как бы покачивание… А потом это кресло стало как бы вращаться в пространстве…. Медленно и приятно…. Ну и все, наверное…. Больше было кинестетических ощущений, как ни странно…

Терапевт: Кто-нибудь хочет что-то сказать?

Одна из участниц семинара: Хочется пожалеть, погладить… (Подходит к Максиму, обнимает его, гладит по плечу.) Хороший мальчик….

Терапевт: Кто сказал «хороший мальчик»? За это и укусить можно!

Максим и все остальные смеются. Глаза у Максима блестят, он переводит взгляд на зрителей.

Терапевт (шлепает Максима ладонью по руке): Кто-нибудь еще что-то хочет сказать, кроме того, что он хороший мальчик?

Один из участников: Сняли с него бронежилет….

Терапевт: Тяжело в деревне без нагана….

Максим (смеется): В следующий раз приеду с наганом.

Терапевт: Ладно, иди, мы завтра еще будем лечиться… (Все хохочут.)

Три формы транса

Такая групповая форма работы позволяет наводить транс трижды: (1) во время предварительной беседы, которая носит характер многих маленьких интервенций, погружающих человека в особое состояние сознания, еще до формального транса; (2) когда человек находится в ситуации наведения, которое я произвожу, рассказывая истории, часто про него же, но в преобразованном виде; (3) после того, как формальное наведение закончено и происходит обсуждение с группой того, что только что было.