Между жизнью и смертью

«Угу», — кивнула девочка, запуская наконец-то ложечку в шарик.

За окном приближалась буря.

* * *

Буря накрыла город мгновенно и неожиданно. Только что ее не было, а в следующий миг накрыло всех. С ужасом и жалостью смотрели на бурю стихийники и вампиры Природы — буря была «мертвой», в ней не было игры стихий. Игры природы. Стихии страдали под яростью этой бури…

Небо почернело, загрохотал гром, и удары молнии добивали до самой земли, от чего земля стонала, прося пощады. Вихри понеслись по улицам города, расшвыривая все на своем пути. Бурю видели и ощущали даже обычные люди.

И это было страшно.

По городу и окрестностям проносился то вой, то плач, то крик жертвы, то хохот маньяка. Буря была безумна, и никто не мог бороться с этим кошмаром. Можно было только забиться в самый дальний угол и молиться всем богам, чтобы она не задела тебя и твою семью…

И буря только набирала силу…

Буря стучалась в дома, звенела оконными рамами, колотила стекла. Кое-где деревья уже начали угрожающе потрескивать, а некоторые районы уже успели остаться без электричества.

Буря достигала даже до подвалов. Стремительным росчерком выворачивающего ветра двигалась в сторону Останкина.

Там покружилась вокруг и начала еще больше разрастаться.

Внутри, под башней, в огромных залах стояли гробы.

Сотня абсолютно одинаковых гробов…

Около одного гроба остановилась заплаканная девушка. Длинные волосы, завитые кольцами, цвета самой ночи, черно-синие, с отдельными светлыми, лунными прядями спускались вниз, почти до колен. Простое черное платье — было явно траурным и только подчеркивало фигуру девушки. На руках были черные перчатки. А ноги были — босы. Глаза девушки покраснели от слез и немного припухли. Губы были искусаны.

Отодвинув крышку одного гроба, девушка присела на его край, даже не столько на деревяшку, сколько застыла в воздухе над ней. Наклонилась, тихо напевая колыбельную.

Но расслышать ее слова в буре было невозможно.

В какой-то момент девушка что-то услышала, резко подпрыгнула, закрывая гроб и гася свет, а когда в зале появились хозяева — девушки уже не было.

Она спешила туда, где очень скоро ее начнут искать. Туда, где она на удивление нашла друзей. Туда, где ее могли защитить.

Смахнув с ресниц слезы, девушка, за спиной которой бушевали черные крылья, оглянулась назад, на башню.

Там, в залах спали ее дети, украденные у нее души, насильно возвращенные в телесную оболочку. Там спали дети, которые отчаянно плакали еще день назад. Души, которым она обязана была помочь, как одна из их создательниц.

Еще раз оглянувшись на Останкино, Ночь махнула крыльями и взлетела в воздух. Надо было посмотреть — не может ли она сделать что-то с этой бурей. А потом возвращаться. Долгое отсутствие могли заметить. А отвечать на вопросы, Ночь пока не хотела…

Глава 8. Ожившие

Все той же ночью на территории Неведомого клана было тихо. Неправдоподобно тихо.

На крыше своей башни на покрывале лежал Демиан и курил кальян, закусывая его мороженым и запивая свежевыжатым грейпфрутовым соком. Молодой маг снарядился столь основательно не просто так. Ему нужно было подумать, чем он успешно занимался последние минут двадцать, наслаждаясь тишиной и покоем, особым табаком из отцовских запасов, вкусным мороженым и — собственноручно выжатым соком. Вернее, выжал ему этот сок… солдат. Тот самый, от работы с которым его недавно отрывали родители. Раз уж его творения никому не понадобились до сих пор, Демиан решил, что нечего им простаивать, пусть работают…

Увидь это кто-нибудь вроде Лазаря или Аннет, их бы хватил удар — ТАК применять боевого голема… Но Демиану было как-то все равно. Его все устраивало.

Однако долго понаслаждаться спокойствием и внутренней гармонией ему не дали. Когда очередное кольцо дыма рассеялось, вампир увидел одинокую фигуру на огромных и безумно красивых крыльях летящую прямо к нему…

Зависнув в воздухе, сложив за спиной крылья, вниз, на самую кромку крыши, плавно ступила Ната. На лице девочки появилось и тут же исчезло недовольство. Крылья, теряющиеся на фоне ночного неба, сложились за ее спиной и мгновенно втянулись, растворились в худеньком тельце, подобно клочкам тумана под солнечным светом.

«Демиан, ты не нашел другого места?»

— Это вообще-то моя башня… — Недоуменно отозвался Дем, осматривая девчонку. — А ты куда интереснее, чем я могу предположить… Ната.

«Я понимаю, что это твоя башня», — улыбнулась девочка. — «Но крыша? Скоро будет буря, ты что, хочешь попасть под проливный и кислотный ливень?»

— До бури еще семь суток на черепашках. Успею не только телепортироваться, но и мороженку долопать. Не хочешь присоединиться, Нат?

«Мороженка?» — девочка подошла ближе, наклонилась, задумчиво рассматривая покрывало и натюрморт «все для отдыха». — «Не хочу мороженку».

Упав на покрывало рядом с вампиром, Ната неожиданно отобрала у него кальян.

«Пошло все во тьму», — ругнулась она, затягиваясь. — «А у меня сегодня выходной».

— М-да… а потом Деми будет мне полировать мозги, что я детей развращаю, начиная с совместного курения…