Между жизнью и смертью. История храброго полицейского пса Финна

Не стану отрицать — мне потребовалось довольно много времени, чтобы привыкнуть ко всему этому. И в то же самое время это был период привыкания Финна к новой жизни. В целом она ему нравится. Да, он по-прежнему очень волнуется, когда я надеваю свою полицейскую форму и говорю, что теперь настало его время блистать (он до сих пор воспринимает это как сигнал к началу работы). И иногда он действительно блистает. То одна, то другая телекомпания хочет снимать его. Нас нередко приглашают на различные мероприятия, и тогда он наслаждается поездками на грузовике. Однако, как и у всех полицейских собак, с выходом на пенсию жизнь Финна резко изменилась. Пес любит бывать на пляже и плавать — первый его океанский заплыв даже засняла телекомпания BBC, — обожает сапсерфинг[16]. (Мне кажется, ему понравится еще больше, когда я напишу это здесь, и, конечно, он не будет против.) Также Финн много времени проводит с Джеммой, и, несмотря на то что я слишком хорошо знаю, как сильно он ко мне привязан (как и я к нему), у них с женой совершенно особая связь, которая с каждым днем становится всё прочнее. Постепенно Финн адаптируется к жизни домашнего питомца, с которым все нянчатся. Но я по-прежнему продолжаю его тренировать, поддерживая хорошую физическую форму и умственные способности — ведь ему столько всего еще предстоит сделать. И эти тренировки нравятся ему больше всего.

Со времени ухода со службы и появления большого количества свободного времени Финн был гостем различных светских мероприятий. Не считая мероприятий, проводившихся у нас в городе, и вручения награды от соцсети «Твиттер», о которой я уже рассказывал, он среди прочего посетил церемонию награждения от газеты Bedfordshire on Sunday, церемонию награждения премией министерства охраны порядка графства Бедфордшир, вечер, проводившийся международной ассоциацией детективов, расследующих автоугоны, и вечер вручения награды «Животное-герой», вручаемой газетой Daily Mirror (если где-то открывают конверт, называя обладателя той или иной награды, Финн сразу же бежит на сцену). Мой пес также участвовал в фестивалях собак в Нбворте, празднике Woofstock в Девоне и в — это уже в высшей степени элитарное мероприятие — London’s Pup Aid. Я по-прежнему во многом являюсь помощником Финна, держащим его за поводок, хотя мне и приходится одеваться несколько элегантнее, чем на работе.

Одновременно в перерывах между работой, обязанностями по воспитанию детей и сопровождению Финна на различные мероприятия я писал эту книгу.

В процессе сочинения мемуаров людям приходится обращаться к неприятным событиям своей жизни. Для меня это борьба с угнетением от другого человека — моей матери. Я подозреваю, что если бы мой отец был жив, всё могло сложиться совсем по-другому, но у меня было очень тяжелое детство. И хотя мне нелегко его вспоминать, эти мысли меня успокаивают. Несмотря на то что за несколько лет перед смертью матери мы с ней помирились, в душе по-прежнему осталось много незалеченных ран. Но сейчас, став старше, обзаведясь семьей (и, возможно, поэтому сделавшись мудрее), я начал понимать, какой же тяжелой, должно быть, была ее жизнь.

Я твердо убежден, что у всего в этой жизни есть свои причины. К этому выводу меня подтолкнули те поездки, которые я совершал, и встречи с людьми, в которых мне довелось участвовать. Можно воспринимать любую трудность как непреодолимую гору, как и делала моя мать, а можно видеть в этом возможность для чего-то нового. История с нападением как раз и дала мне такую возможность. Возможность для нас Финном рассказать свою историю, зажечь надежду на вероятное изменение законодательства и оставить замечательный образ о работе, которую мы обожали делать вдвоем.

И даже если нам это не вполне удалось, то мы, по крайней мере, познакомили вас со своим миром. А это очень большой мир, мир людей, преданных своей работе, и собак, замечательных собак, служащих для того, чтобы охранять вашу жизнь, пусть даже иногда это и сопряжено с опасностью.

Служба в полиции имеет свою цену. Я думаю, что всё еще страдаю посттравматическим синдромом. Даже вчера, когда я был в лифте магазина самообслуживания, у меня случился приступ клаустрофобии. Но я научился справляться с ним и продолжать радоваться сегодняшнему дню. Без сомнения, совершившая самоубийство женщина, которую я когда-то нашел, скоро всплывет в моей памяти и поприветствует меня. Но я найду способ загнать ее обратно — туда, откуда она появилась. Мозг — сложная штука, и иногда просто нужно дать ему немного времени. Времени насладиться пением птиц. Или звуком мотора внедорожника. Или игрой детей. А иногда даже просто насладиться тишиной — этим уютным спокойствием.