Между жизнью и смертью (СИ)

 Григорий забрался на самый верх голых нар и лёг с края. Ему казалось, будто нары шатаются, куда-то монотонно едут. Тело настолько привыкло к многодневной поездке, что никак не могло остановиться. Видимо задремав, он не сразу понял, что его трясёт за плечо невзрачный парнишка. Шелехов непонимающим взглядом обвёл приземистое помещение. Начинало светать и он, наконец, поняв, где находится, спросил: 

 - Чего надо?

 - Сенечка предлагает меняться. – Вертлявый паренёк протянул рваную, с клочьями торчащей ваты телогрейку. - Давай сюда своё полупальто и будешь жить сытым при Сенечке. Останешься на пересылке, зуб даю!

 - Ищо чего? – зевая, ответил Григорий. - Шёл бы ты к своему Сенечке!

 - Слушай ты, олень безрогий! – зашёлся дёрганный порученец. - Да мы тебя на ремни порежем…

 Больше не говоря ни слова, Григорий, упёрся ему в грудь двумя ногами и изо всей силы выпрямил их. Паренёк вылетел чуть ли не на середину барака, неловко упал там мешком. Молодой уркаган вскочил и кособоко пошёл в угол барака, где на самом верху нар, среди грязных подушек и многочисленной свиты возлежал вор Сенечка.

 - Вот сука! – выругался он на ходу.

 Криминальный авторитет нехотя приподнялся на локте слабой руки, внимательно посмотрел в сторону Григория и что-то сказал подскочившему амбалу. Тот кивнул и тоже посмотрел на ослушника. Начался подъём, соседи по нарам сумрачно зашевелились. Сосед справа, седой испуганный очкарик, не из их этапа, участливо зашептал:

 - Вас теперь точно зарежут!

 - Ищо поглядим… 

 - Третьего дня один блатарь присмотрел добротные ботинки пожилого этапного, тот тоже отказался…Сняли с трупа…

 - Хай попробуют!

 - Как знаете…

 Конвойные стали выкрикивать фамилии отправляемых по этапу. Григорий упруго спрыгнул на утрамбованную землю барака и вышел на улицу. Он прошёл мимо замолкших «хозяев» пересылки и даже спиной почувствовал, как в неё упёрлось несколько злобных взглядов. Через час, после переклички их вывели на этап, на этот раз пеший.

 - Хрен вам, а не пальто! – радовался удачному исходу ссоры Шелехов.

 Лагпункт «Волошка», расположенный на одноимённой речке,  стоял от Няндомы километрах в сорока. Арестанты шли по широкой,  укатанной дороге, по четыре человека в ряд, не особо стараясь сохранять строй. По бокам, спереди и сзади шли конвоиры, некоторые с гавкающими собаками на поводках.  Неуклюжий толстяк, преодолевая одышку, сказал громко, неизвестно к кому обращаясь: 

 - Скорее бы прибыть на место.

 - Верно, говоришь товарищ…

 - Дорога надоела ужасно, хочется стабильности, простой работы на свежем воздухе.

 - Подожди, - усмехнулся Григорий. - Будет тебе стабильность, дадут норму, взвоешь.

 - Ну что Вы городите? Как Ваша фамилия и профессия, извиняюсь, конечно?

 - Шелехов, донбасский шахтёр.

 - Куликов, врач, очень приятно.

 - Лучше бы мы с Вами в другом месте встретились…

 - Согласен полностью! – Куликов засеменил рядом с Григорием.

 - Я думаю, что самое страшное осталось в тюрьме, посмотрите какая природа вокруг!

 - Разговорчики в строю! – выкрикнул ближайший охранник.

 - Тихо, а то шмальну… 

 На середине пути стоял одинокий бревенчатый дом, квадратный, довольно большой. Осуждённые дошли туда к позднему вечеру и остались ночевать. Места хватало только сесть на корточки, прислонившись спинами, друг к другу.

 - Главное не ложится на землю. – Предостерёг доктора опытный вояка.

 Снизу, от земляного пола сильно тянуло холодом, температура опустилась до тридцати градусов. Утром этап подняли рано, и измученные люди поплелись дальше. Уже первый день пеший этап, после долгих месяцев в тюрьме, был испытанием, а что же после этой ночи, проведенной в полусне?

 - У меня болит всё тело! – жаловался избалованный Куликов. 

 Через пару часов монотонной ходьбы несколько человек отстали.         

 - Подтянуться! - Конвойные кричали и подгоняли их прикладами, ослабевшие реагировали вяло. - Не отставать!

 Пара стрелков охраны осталась с отставшими. Когда колонна повернула вместе с дорогой за лесок, раздались прицельные сухие выстрелы… 

 - Они им помогут? – донельзя уставший Куликов ещё оставался в душе врачом. - Им в больницу нужно.

 - Помогли уже. – Буркнул недовольно Шелехов. - Им теперь никуда не нужно…

 Куликов испуганно оглянулся назад и невольно прибавил шагу. Больше он не жаловался на усталость и старался держаться в середине колонны.

 - Быстро учатся интеллигенты! – усмехнулся про себя Григорий.

 К вечеру они миновали центральный лагпункт отделения «Волошка», где осталось около половины этапа. Через километров десять, ближе к ночи  подошли к третьему лагпункту этого отделения.

 - Стой! – прозвучала зычная команда.

 Днём значительно потеплело, погода стояла не очень холодная, всего градусов пять мороза. В отсыревшем помещении, куда их завели, печки не топилась, поэтому наученные первыми днями на Севере, даже самые неприспособленные легли спать полностью одетыми, не сняв мокрых валенок.

 - Украдут. – Остановил Григорий Куликова, захотевшего снять одежду. – Не нужно раздеваться.

 - Как можно воровать у товарищей по несчастью?

 - Поверьте, смогут, - усмехнулся Шелехов. - Здесь товарищей нет.