Междумир

И тут Алли вспомнила визг тормозов, потом удар, скрежет металла, а дальше — ничего.

Вот теперь она немножко забеспокоилась.

— О-кей. Что это за место? — обратилась она к конопатому пацану. Шоколадка явно имел о происходящем не больше понятия, чем сама Алли.

— Отличное место! — отозвался Конопатый. — Я здесь живу! А теперь ты тоже будешь здесь жить!

— У меня есть, где жить, — отрезала Алли, — так что я как-нибудь обойдусь!

Шоколадка ткнул в неё пальцем:

— Я знаю тебя! Ты на меня налетела!

— Ничего подобного — это ты налетел на меня!

Конопатый встал между ними.

— Эй, да бросьте вы! — Он в нетерпении принялся подскакивать на носках. — У нас полно дел!

Алли сложила руки на груди.

— Я и пальцем не пошевелю, пока не выясню, что происх… — начала она, но тут её словно по лбу ударило. По лбу?…

— …Столкновение лоб в лоб!

— Точно! — воскликнул Шоколадка. — А я-то думал, что мне это приснилось!

— Должно быть, нас снесло с дороги! — Алли осмотрела и ощупала себя с ног до головы. Ни одной сломанной косточки, ни одного синяка. Даже ни одной царапины. Как это-то может быть?! — Наверно, у нас сотрясение мозга.

— Что-то я не чувствую себя сотрясённым.

— Сотрясения иногда бывает трудно определить, Шоколадка!

— Меня зовут Ник.

— Прекрасно. А меня Алли.

Ник попытался стереть с лица шоколад, но, похоже, без мыла и воды тут не управиться.

Оба повернулись к Конопатому.

— А у тебя есть имя? — спросила Алли.

Тот потупился.

— Ага. Но вам не скажу.

Алли отвернулась от него — пацан уже начал действовать ей на нервы — и вновь обратилась к Нику:

— Должно быть, нас выбросило при столкновении, и мы слетели с этого обрыва. Ветки смягчили падение. Пошли, нам надо вернуться на шоссе!

— А что вы там забыли? — спросил Конопатый.

— Они же волнуются! — воскликнул Ник. — Мои родители наверняка ищут меня!

И тут у Алли вдруг возникла одна мысль. Уж лучше бы не возникала.

— А может, и не волнуются, — сказала она. — Если авария очень тяжёлая…

Она не решилась договорить, и это за неё сделал Ник:

— …то может статься, что только мы одни и остались в живых!

Алли опустила веки, пытаясь отогнать подальше саму мысль об этом. Авария была действительно страшной, это несомненно, но если им удалось выйти из неё без единой царапины, то ведь может статься, что и её папе повезло не меньше? В наше время делают такие автомобили — зоны смятия, защитные балки, воздушные подушки со всех сторон, — что в них безопасно, как в танке.

Ник принялся бродить туда-сюда, погрузившись в мрачные раздумья.

— По-моему, наше дело плохо. Просто из рук вон плохо.

— А я уверена — с ними всё в порядке, — сказала Алли и повторила, как заклинание: — Я уверена… всё в порядке…

А Конопатый расхохотался:

— «Остались в живых»! Вот потеха!

Ничего себе, нашёл время смеяться. Алли с Ником в бешенстве воззрились на пацана.

— Да кто ты такой? — осведомилась Алли. — И что здесь делаешь?

— Ты видел, как произошла авария? — присоединился к допросу Ник.

— Нет. — Пацан выбрал для ответа только вопрос Ника. — Но я услышал её. И сходил посмотреть.

— И что же ты увидел?

Пацан пожал плечами.

— Много чего.

— Другие люди в машинах — что с ними?

Конопатый отвернулся и сердито пнул ногой камешек.

— Да какая вам разница? Они сейчас либо поправились, либо ушли куда надо. Вам-то что? Всё равно ничего не можете поделать. Так что лучше забудьте и всё. О-кей?

Ник в отчаянии вскинул руки вверх:

— Что за дурдом! Чего мы вообще стоим и треплемся с этим пацаном, когда надо подняться на дорогу и узнать, что там такое!

— Успокойся и не ори!

— Я спокоен, как железобетон, и не думаю орать! — заорал Ник.

Алли чувствовала: во всей сложившейся ситуации было что-то очень не так. И центром этой «нетакости» был веснушчатый пацан в непонятной одежде.

— Ты можешь отвести нас к себе домой? Мы бы смогли оттуда позвонить в полицию.

— У меня нет телефона.

— Вот ёлы-палы! — рявкнул Ник.

Алли налетела на него:

— Слушай, лучше заткнись, а? От твоих воплей никакого толку!

Она снова смерила конопатого пацана долгим, изучающим взором. Одежда… Манера держаться, разговор… Хм. И что это он там такое сказал… Главное, не что сказал, а как он выразился: «Я здесь живу, а теперь и ты тоже будешь здесь жить!» Если её подозрения правильны, то положение ещё более странно, чем ей до сих пор казалось.

— Так где ты живёшь? — спросила она пацана.

— Здесь.

Такой вот короткий всеобъемлющий ответ.

— И давно ты «здесь»?

Уши Конопатого побагровели.

— Я… я не помню.

Ник подошёл поближе. Услышанное заинтересовало его настолько, что он забыл про свою досаду.

— А как твоё имя? — продолжала выспрашивать Алли.

Мальчишка даже не решился посмотреть ей в глаза. Он потупился и помотал головой:

— Оно мне не было нужно. Долго-долго. И я его потерял.

— Вот это да… — протянул Ник.

— Ага, — согласилась Алли. — Ещё какое «вот это да».

— Да нет, ничего, — отозвался Конопатый. — Я привык. И вы привыкнете. Всё вовсе не так плохо.