Международный терроризм и ЦРУ: Документы, свидетельства, факты

Ответ: Колби очень опасный человек. По складу ума он сродни Генриху Гиммлеру. Он относится к тем людям, которые в руководстве концентрационными лагерями преуспели бы больше, чем на посту директора ЦРУ.

Вопрос: Это его детище — программа «контртеррора» во Вьетнаме?

Ответ: Да. В поисках вьетконговцев они рыскали по деревням, убивали мирных жителей, похищали их, подвергали допросам и пыткам, наводя ужас на тех, кто симпатизировал противоположной стороне.

После ухода из ЦРУ я узнал от друзей, воевавших во Вьетнаме, что мы практиковали там, например, такие вещи: вставляли ствол в ухо жертвы и держали ее в таком положении, пока она не заговорит. В противном случае от выстрела в упор ее череп разлетался на части. Мы подводили провода с электрическим током к половым органам допрашиваемых и мучили их, стараясь вырвать показания. Многие из них сходили с ума. По нашей собственной оценке, в рамках программы «Феникс» было отправлено на тот свет 20 тысяч вьетнамцев. По мнению самих вьетнамцев, жертв было в два раза больше. Пытаясь оправдаться, Колби заявляет, что это были издержки. «Конечно же, — говорит он, — мы не отпускали грехов и ничего не прощали им».

Вопрос: Должен был Колби знать, что его люди совершают убийства?

Ответ: Конечно, он знал об этом. Иначе не могло быть. Он ведь возглавлял отдел и отвечал за всю программу: начальники региональных отделений регулярно информировали его обо всем, что происходило во Вьетнаме.

Вопрос: Означает ли это, что нынешний шеф ЦРУ — убийца?

Ответ: С официальной точки зрения — нет.

Конечно, нет… Практически невозможно доказать, что целое ведомство или его шеф погрязли в преступлениях. Просто они добивались своих целей, действуя чужими руками. Ведь чем грязнее работа, тем вероятней, что ее отдадут на откуп другому, стараясь остаться в стороне. В жарких боевых схватках обычно не сыщешь парней из ЦРУ. В них, как правило, участвуют какие-нибудь бывшие морские пехотинцы, авантюристы, испытывающие судьбу, наемники, перебравшиеся на новое место по завершении предыдущей операции. А поэтому, когда речь идет об убийствах, просто невозможно доказать, что к ним причастно ЦРУ. Вопрос: Означает ли это, что Уильям Колби не несет моральной ответственности за убийства по программе «Феникс»?

Ответ: Конечно, нет. Его роль можно сравнить с ролью генералов, которые посылают самолеты «В-52» с заданиями уничтожать деревни и убивать сотни людей. Такие люди ревностно посещают церковь и отличаются благочестием. Они учат детей никогда не обманывать взрослых. Ну а если спросить их: «Как же вы могли?» — они ответят: «Мы не убийцы. Мы никого не убивали. Это война, и мы просто выполняли приказ». Люди с таким складом мышления не задумываются над тем, что творят, и не отдают себе отчета в своих действиях»[33].

Нет, с таким выводом согласиться нельзя. Люди типа Колби прекрасно знают, что творят, полностью отдают отчет в своих действиях, которые даже приносят им удовлетворение, но, пойманные за руку, они на глазах, подобно хамелеонам, начинают приобретать защитную окраску, прикидываясь, что никак не поймут, о чем идет речь.

Изощренные пытки и массовые убийства лишь одна, видимая, сторона преступной деятельности ЦРУ во Вьетнаме. Сегодня имеются многочисленные свидетельства того, что Центральное разведывательное управление фактически стояло у истоков вьетнамской авантюры США, умышленно создав ситуацию, подтолкнувшую американских конгрессменов к принятию решения о вмешательстве во Вьетнаме.

К тому времени у ЦРУ был солидный опыт тайных операций в Индокитае. «Героем» ЦРУ в 50–х годах числился полковник Эдвард Лэнсдейл, тот самый «тихий американец», о котором Грэм Грин написал свою знаменитую книгу.

Разведывательная карьера Эдварда Лэнсдейла началась на Филиппинах, куда его послали в начале 50–х годов в качестве советника при министре обороны Рамоне Магсайсае. Располагая миллионами долларов из секретных фондов правительства США, Лэнсдейл рьяно принялся за дело и вскоре создал небольшую, хорошо обученную армию для борьбы с партизанами. Кроме того, он основал Филиппинское управление по гражданским делам, которое, по его замыслу, должно было стать главным центром «психологической войны» против повстанцев. О том, что на деле представляла собой «психологическая война», Лэнсдейл охотно рассказал в 1972 году американскому журналисту Стэнли Карноу:

«Во время одной психологической операции мы сыграли на суеверном страхе, который испытывают филиппинские крестьяне перед асуангами, или вампирами. Отряд психологической войны проник в намеченный район и распустил слухи, что асуанги обитают в районе, где находятся базы партизан.