Межизмерное путешествие, или из библиотеки в кино и обратно. Вокруг «Интерстеллар» Кристофера Нолана

Разговор героя с учительницей его дочки, когда мы узнаем, что официальная история была подвергнута совершенно оруэлловскому переписыванию и в новой своей версии человек никогда не высаживался на Луне, а вся программа «Аполлон» была исключительно удачной правительственной мистификацией — может служить как катализатором эмоций, стоящих за «возвращением человека в космос», так и в качестве поощрения к более свободному истолкованию истории представленного мира.

А что, например, с глобальным потеплением и парниковым эффектом, который, экстраполируя из нашего мира, должен бы оказаться главным движителем погибели? Вместо этого, Землю Ноланов губят не фиксированные четко эпидемии и катастрофы.

Наверняка в расширенной режиссерской версии появятся дополнительные материалы, что позволят верифицировать эту гипотезу. Но даже если и нет — произведение искусства всегда оказывается более емким в смыслах, чем замысел творца, оно выстраивает собственные рациональности.

8

Название фильма — «Интерстеллар» — стоило бы переводить как «Межзвездное путешествие». Дистрибьютор совершенно справедливо этого не делает, пользуясь английским оригиналом, поскольку даже для случайных потребителей культуры такое название звучало бы подозрительно архаичным. В литературе произведения, называемые «Космическое путешествие», «Звездная экспедиция» и т. п. приходились на 50-е гг. ХХ в.

Ноланы наверняка совершили сознательный выбор. Если разложить их фильм концептуально, получим мы нечто вроде шпаргалки к классическим мотивам космической НФ ХХ века. Начиная с самой идеи путешествия, обходящего Эйнштейново ограничение скорости света, через концепцию червоточины (существуют уже многотомные циклы космоопер с галактиками, соединенными сетями червоточин), релятивистский эффект, продлевающий жизнь человека и вырывающий его из истории человечества («Вечная война» Холдемана до сих пор не дождалась экранизации), разные концепции колонизации космоса, включая отправление на чужие планеты одних лишь человеческих зародышей (это в версии софт; в версии радикальной высылается туда чистая информация о ДНК человека, без какого-либо органического материала) до таких сценарных патентов, как орбитальные колонии, устроенные внутри цилиндрических обручей. Потому доминирует здесь чувство узнавания: вещи, прекрасно известные из книг, мы видим на экранах. И принимаем их как естественные — благодаря уважению, с каким к ним отнесся режиссер. Это немалое достижение. «Интерстеллар» тем самым выполнил перезагрузку реализма прошлого. Нолан экранизировал здесь не конкретный роман НФ, но адаптировал к стандартам 2014 совокупный воображариум «твердой» космической НФ ХХ века.

Переломные НФ фильмы обычно устанавливают новый стандарт достоверности образа завтрашнего дня. Так было с «Космической одиссеей» Кубрика, а потом с фильмами, например, Ридли Скотта и Джеймса Кэмерона. Мы распознаем этот переход по изменению ощущения «реализма»: с этого момента будущие, основанные на прошлых визуализациях, кажутся нам искусственными, пластиковыми, неправдивыми.

Это не фокус киноискусства, но результат тяжелой и трудоемкой концептуальной работы. В рекламной компании «Интерстеллара» подчеркивался факт, что к появлению фильма приложил руку Кип Торн, физик, ответственный за одну из версий теории червоточин. Кроме прочего, он предоставил уравнения, которые Ноланы запустили на суперкомпьютерах (голливудский блокбастер обладает бюджетом побольше бюджета кафедры теоретической физики), и таким-то образом возникли первые точные виртуальности черной дыры с газовым диском. Тем временем, это вовсе не единичный случай, но правило: Кубрик, Скотт, Кэмерон, Спилберг, Нолан — все они использовали для построения своих видений будущего человечества, людей, фирмы и институции, кующие это будущее на самом деле, в науке и в бизнесе.

Однако это не гарантирует футурологической точности — только достижение временного ощущения реализма. Будущие, визуализированные в НФ, дезактуализируются чрезвычайно быстро. Но дезактуализированное отнюдь не умирает; становится оно теми Никогдеями подросткового эскапизма, странами снов, мечтаний и игр воображения, к которым охотно возвращаются читатели и зрители, несмотря на прошедшие десятилетия, с полным осознанием, что такие будущие никогда не наступят. Так, например, случилось с земным, мегаполисным будущим, изображенным в классике киберпанка.

В этом процессе, вместе с тем, можно сознательно перескочить средний этап: даже не пытаясь сделать правдоподобными видения будущего, сразу проектировать заражающую массовое сознание Никогдею, лишь на поверхности слегка приправленную эстетикой НФ. Так — совершенно удачно — сделал Джордж Лукас, создавая свою космофэнтези «Звездные войны».

Картинки космических путешествий из «Интерстеллара» тоже раньше или позже сделаются красивым анахронизмом. Пока же, однако, — это мера, согласно которой нам придется оценивать «правдивость» научной фантастики на экране.

9