Межкультурные коммуникации (СИ)

На самом деле, никакой договорённости не было. Да и дождь, ливший половину дороги, затих к тому времени, когда Аманда оказалась дома. Не было никакого смысла идти на сомнительную прогулку. Но в конце концов Аманда решила, что предпочтёт прогуляться одна, чем…

Это не так-то просто было сформулировать, но мысль о том, что посол не застанет ни дождь, ни её, отдалась неприятной тяжестью в желудке. Поэтому, переодевшись и намотав вокруг шеи и плеч шерстяной шарф, больше похожий по текстуре и размерам на ковёр, Аманда вышла на улицу.

Посол стоял недалеко от фонтана, у живой изгороди, неподвижный.

— Сегодня нет осадков, — сообщил он после обмена приветствиями.

— Дождь закончился около часа назад, я застала его, когда возвращалась домой.

— Допустимо ли выражение «опоздать на дождь», мисс Грейсон? — уточнил посол, переводя на неё взгляд.

— Не уверена, но, пожалуй, да.

Посол кивнул, а Аманда проиграла сражение с улыбкой. Что ж, они опоздали на дождь.

— Я сегодня была на море, подумала, что вам было бы любопытно его увидеть, — произнесла она после нескольких минут молчания.

— Я учту вашу рекомендацию, — сказал посол и добавил: — Ваша поездка имела рабочую цель?

Не сразу Аманда сумела расшифровать этот вопрос, но потом сообразила, что в исполнении вулканца это была настоящая светская беседа.

— Нет, я встречалась с подругой и её парнем. Это был отдых.

— Боюсь, мне сложно понять человеческую концепцию отдыха, — сказал посол, — но я учитываю разницу наших культур.

— У нас считается, что лучший отдых — это смена деятельности. И места.

С точки зрения посла это было, конечно, нелогично — Аманда помнила, как в первый год преподавания в дипломатической школе пыталась объяснить своему первому вулканскому ученику концепцию хобби. Он отомстил и ей, и всему классу на следующем занятии, когда долго и на чудовищном стандарте объяснял концепцию медитации.

Постояв немного у фонтана, они не сговариваясь пошли по одной из боковых аллей, вывернули на улицу. Пару раз с неба начинала сыпаться мелкая морось, но быстро прекращалась. Сделав большой круг до дипкварталу, они дошли до дома Аманды, где посол озвучил традиционное прощание. Если честно, об этом всём требовалось как следует подумать. Но Аманда пообещала себе, что займётся рефлексией как-нибудь в другой раз — когда спать будет хотеться хоть немного меньше.

Роза, которой Аманда всё же рассказала про складывающуюся новую привычку, только покачала головой и не удержалась от шпильки: «Кто-то говорил, что инопланетян хватает и на работе».

— Я не назвала бы это… коммуникацией, — отозвалась Аманда.

К концу недели наметилась чёткая схема: если шёл дождь, они молча стояли под ним. Если было сухо, гуляли. За полчаса-час могло, кроме приветствий и прощаний, прозвучать от силы двадцать слов. И то — в основном, из-за любви вулканцев к сложным предложениям и конкретике.

В пятницу Аманда привычно вышла из дома под проливной дождь, плотнее закуталась в шарф, заперла дверь. В висках дёрнуло острой болью, поясницу обожгло сквозь куртку, а в глазах стало темно.

========== Обострение конфликта, нападение ==========

Это сильно походило на дежавю: совсем недавно она точно так же с трудом открывала глаза, пытаясь справиться с ярким светом медицинской лампы. И точно так же прозвучал вопрос:

— Ну, мисс Грейсон, как вы себя чувствуете?

Только в этот раз память не подкидывала никаких воспоминаний о произошедшем. Разве что… ощущение жара в теле, головная боль, ставшая очень близко дверная ручка из потёртого металла.

— Кажется, нормально, — ответила Аманда неуверенно, прислушиваясь к ощущениям.

Ничего не болело, голова не кружилась, только шею пощипывало от гипошприцев.

— Что произошло?

— Кажется, — немолодая медсестра-орионка наклонилась, чтобы убрать капельницу, — в вас выстрелили из фазера в режиме оглушения. С вами хочет побеседовать полиция.

Когда медсестра отошла, Аманда привела биокровать в сидячее положение, огляделась и поняла, что находится в одиночной больничной палате. Вскоре вошли двое — уже знакомая темнокожая инспектор, кажется, Кэмдон, и незнакомый молодой вулканец.

— Да, мисс Грейсон, — улыбнулась инспектор, которая опрашивала Аманду после теракта, — мне не очень нравится эта традиция — встречаться вами в медблоке. Как вы?

— Отлично, только… — она осеклась и бросила взгляд на вулканца.

— А, да, — инспектор обернулась, — у вас полминуты на вопросы.

— Мисс Грейсон, — сказал вулканец, чуть опустив голову, — я уполномочен выяснить состояние вашего здоровья, если вы сочтёте возможным о нём сообщить.

— Кем уполномочены? — на всякий случай спросила Аманда, хотя уже догадалась, что, вероятно, посол в курсе нападения.

— Послом Сареком, — ответил вулканец. — Ваш внешний вид соответствует человеческим нормам, и вы свободно вступаете в коммуникацию. Могу я доложить, что ваше здоровье удовлетворительно?

— Да, конечно.

Этого вулканцу хватило, он попрощался жестом и вышел из палаты. Инспектор, поджав губы, попросила медсестру тоже выйти, взяла себе стул и сказала недовольно:

— Привязался. Худшая компания для ожидания, скажу я вам.

— Что случилось?