МежМировая няня, или Любовь зла, полюбишь и короля

Они были семилетними девочками, которые очень хотели, чтобы их няня осталась с ними, поэтому и вели себя соответственно. На подготовительных уроках (им вскоре предстояло пойти в школу) они так старательно выполняли задания, что мне рядом с ними просто нечем было заняться. Я могла отойти к окну, задуматься или вообще читать книгу, а вернувшись к реальности, обнаружить, как старательно скрипят ручки, и увидеть уткнувшихся в тетради девочек.

В остальном все тоже обстояло неплохо.

После моего возвращения и увольнения новой няни Демаре снял запрет на прогулки (который наложил после исчезновения Жизель), и теперь мы с девочками после обеда выбирались в центр Мальмара или отправлялись гулять по пляжу. Послеобеденный сон тоже был отменен, чему Кристин и Аделин были несказанно рады.

— Мы теперь взрослые, — вздернула подбородок Аделин, когда Элоиз однажды после обеда язвительно поинтересовалась, почему девочки не в постели.

Кристин за спиной Жизелевой кузины надула губки и выпятила грудь с таким видом, что я чуть не поперхнулась и поспешила увести близняшек подальше от расфуфыренной мирэль Варан, явно загостившейся в доме Алмазного короля.

— Где ты этому научилась? — строго поинтересовалась я, стоило нам остаться наедине.

— Ну она же всегда так делает, — с самым невинным видом заявила Кристин, пока Аделин покатывалась со смеху.

В общем, это была самая грандиозная шалость за последние несколько дней.

А как девочки заботились о Реми! Они восприняли его появление с ответственностью, которой позавидовал бы любой взрослый. Кормили, расчесывали, выгуливали и играли, следили за тем, чтобы не пакостничал. Вязали бантики ему на шею (последнее фидруар терпел с таким выражением на морде, что я попросила сильно не увлекаться).

Демаре я попросту игнорировала — на грани вежливости конечно же. Стоило нам столкнуться в коридоре, как я делала нейтральное лицо, здоровалась и желала доброго дня (утра, вечера, нужное подчеркнуть). После чего отчитывалась все тем же нейтральным тоном, если меня спрашивали о близняшках, а если не спрашивали, прощалась и шла своей дорогой. Старательно не замечая, как Алмазного короля корежит от этой вежливости, а заодно и того, как браслет начинает обжигать руку и как под ним пульс отбивает ритм в такт бешено колотящемуся сердцу.

Жужжен больше не жужжал. Когда мы встречались, лицо его отображало нечто среднее между выражением «я табуретка» и «премного не рад вас видеть, но ничего не могу с этим поделать».

В целом такой нейтралитет мне даже нравился, если бы не свободные вечера, когда снова накатывали мысли о Мише и о том, что ничего, кажется, на холме Расцвета не случилось. Ну не считая того, что я чуть не свернула шею, а не свернула ее исключительно благодаря Алмазному королю.

«Пространственные аномалии Ньерры» с десятого подхода дали мне информацию о том, что блуждающие жилы порождают аномалии в местах своего возникновения и что одна из крупнейших проходит над Мальмаром. К слову сказать, не все они возникали над городами, некоторые проходили насквозь, оставляя страшные разрушения, или возникали под землей, вызывая еще более странные явления вроде сбоя заклинаний и тому подобного. Словом, из того, что я прочла и мало-мальски для себя расшифровала, Мальмару еще повезло.

А вот мне — нет.

Потому что, несмотря на все случившееся и все умные мысли о самоуважении, я продолжала думать о его алмазном величестве. Чувство было такое, будто мне в голову, когда засыпала, закачивали мысли про Демаре, а утром, проснувшись, я начинала раскладывать их по полочкам. И думала, вспоминала, анализировала.

Но даже это было не самым страшным. Пока я обменивалась с ним вежливыми приветствиями, меня основательно потряхивало, как будто прогоняло через адронный коллайдер, распыляло на атомы и собирало вновь. Возможно, именно поэтому я старалась свести наши встречи к минимуму. То есть позорно пережидала за углом, если слышала королевские шаги, и ждала, пока он запрется у себя в кабинете, чтобы проскользнуть к выходу.

Фернан же, кажется, делал обратное, иначе как объяснить, что королевские шаги, стремительно удаляющиеся, начинали так же стремительно приближаться, стоило мне шмыгнуть в холл. Или самым неожиданным образом в доме открывалась самая неожиданная дверь и передо мной возникал его величество во всей своей алмазной красе. Не знаю, чего он этим добивался, но меня это здорово нервировало, и с каждым днем нервировало все больше.

Поэтому сегодня я дождалась, пока близняшки заснут, а потом еще примерно час отсиживалась в их комнате, прислушиваясь к тому, что происходило снаружи. Только когда убедилась, что дверь в монаршую опочивальню захлопнулась, сняла туфли, подхватила сумочку и очень тихо вышла в коридор. После чего гигантскими, я бы сказала, прыжками вполне взрослого фидруара (или фидруарьи, как у них тут самки называются) устремилась к лестнице.

— Мирэль Тонэ!

Голос Демаре раздался справа так громко, что я чуть не споткнулась.

Справа, справа, справа! А его спальня слева.

Как?!