Межпланетный путешественник (Виктор Гончаров. Полное собрание сочинений в 6 томах. Том 2)

Желая оттянуть время, чтобы прийти в себя, спросил:

— На чем же думаете летать, господа?..

Четырехугольный усмехнулся, усмехнулась и пуговка:

— На психо-машине…

Смеяться над собой я не позволю!

Должно быть, я побагровел, но сдержал гнев и произнес мягко:

— Можете убираться во всем чертям!..

Четырехугольный схватил цилиндр и метнулся к двери, говоря выражением своего лица:

— Дурак, от своего счастья отказывается!..

Признаться, — у меня неприятно захолонуло в душе! Я ведь не прочь был от стерлингов…

Пуговка вдруг обнаружила большую порывистость и энергию, поймала товарища за полу фрака.

— Постой, Джек, не волнуйся, — сказала она на чистом английском, — господин профессор думает, что мы его мистифицируем… Дай, я объясню…

Четырехугольный остановился, мрачно скрестив руки на груди, не глядя на меня.

Тихо начала пуговка, подыскивая слова:

— Совершенно верно, господин профессор, мы летим на психо-машине… И мы далеки от мысли… от мысли… как это по-русски? — обратилась она к четырехугольному.

Я насторожился. Дело принимало другой оборот:

— Пожалуйста, говорите по-английски, я понимаю…

— Ах, очень приятно! — обрадовалась пуговка и быстро защебетала на своем родном языке. — Мы далеки от мысли, г-н профессор, смеяться над вами… Мы использовали вашу чудную идею, изложенную в вашем чудном романе…

— Роман не мой и идея не моя, — возразил я.

— Знаем, знаем, — засмеялась пуговка, — мы ведь читали и предисловие к вашему роману… Ну, это все равно. Мы построили психо-машину и думаем теперь совершить путешествие на Луну…

— Тэ-экс… — нисколько не убежденный, протянул я.

— Нам необходимо в нашей экспедиции иметь опытного руководителя, знакомого с условиями жизни на Луне…

— Я не был на Луне и ничего не знаю, — ухватился я за хороший повод, чтобы отказаться от фантастического предложения.

— Г-н профессор, — застонала пуговка, — зачем такое недоверие? Неужели мы заслуживаем его?

Я очень мало расчувствовался и холодно отпарировал:

— Почему вы не хотите назвать себя? Кто вы такие?

Четырехугольный передернулся, пуговка жалобно продолжала:

— Г-н профессор, клянусь богом, мы вам откроем со временем наши фамилии, но в настоящий момент, клянусь богом, этого мы не можем сделать по соображениям… по соображениям известного порядка… Но, поверьте, мы так далеки от мысли сделать вам что-либо плохое…. неприятное…

— Цель вашей экспедиции? — крикнул я коротко.

— О, господи! — залебезила, стеная, пуговка. — Цель чисто научная! Научная и исследовательная… потом — экономическая… Мы думаем найти там (он показал на потолок) тяжелые металлы — вы понимаете? — и камни… да, камни.

— Вы храните в тайне вашу поездку? — спросил я с задней мыслью поймать посетителей и поймал.

— Да-да! Конечно, в тайне! Само собой разумеется, в тайне! — встрепенулась пуговка, очень довольная, что я так простодушно пошел им навстречу. — Только я да вот он знаем об экспедиции и обо всем, что связано с ней!

— А мне думается, — начал я, строго и внушительно глядя в глаза обоим посетителям, — что вас было целое собрание, многочисленное собрание, которое час тому назад — скажу точно — в 8 часов вечера заседало и горячо обсуждало проект приглашения меня в экспедицию!..

Я не успел проверить эффекта, вызванного моей смелой информацией. В общем же эффект был таков:

Пуговка свалилась со стула от неловкого прыжка ко мне четырехугольного… Четырехугольный держал новенький, фатально блестевший маузер и тыкал им в мое лицо…

— Вы слишком много знаете и много хотите знать, милостивый государь, — орал он, продолжая слишком неосторожно потрясать револьером. — Неважно, откуда вы узнали о нашем собрании, имевшем место час тому назад в Нью-Йорке… Предполагаю, что вы не имели никаких фактических данных, кроме какой-нибудь психо-комбинации, и просто намеревались смутить нас!..

Он был почти прав, черт возьми!

— Опустите ваш револьвер, — предложил я, — совсем лишнее тыкать им в нос…

Но четырехугольный не опускал вооруженной руки.

— Подождите. Успеете. Джон (это он к пуговке), дай господину профессору чек на 500 фунтов…

— Вот вам, г-н профессор, 500 фунтов. Это аванс. Остальные вы получите завтра в это же время, перед посадкой в машину. Надеюсь, вы теперь не откажетесь следовать с нами?

Чек я машинально опустил в карман: проклятый револьвер не давал возможности ясно мыслить; ведь он мог и выстрелить!…

— Да-да, я согласен, — насколько можно твердо произнес я. — Но опустите ваш револьвер!..

Ах, какой упрямый этот Джек, он же — четырехугольный!..

— Нет. Вы раньше дайте честное слово джентльмена, что не вздумаете увильнуть от экспедиции, не вздумаете приглашать властей, и завтра, ровно к 9 часам вечера, будете готовы к поездке… Даете в этом слово?..

Милый способ — из-под дула револьвера вырывать согласие, да еще закрепленное словом, но пришлось на все согласиться: ведь у меня жена, дети, а этот проклятый четырехугольный обрубок способен был на самый скверный поступок…