Межпланетный путешественник (Виктор Гончаров. Полное собрание сочинений в 6 томах. Том 2)

Вез засопел носом и пожелал осмотреть остальные комнаты своего особняка. Тогда Андрей объяснил ему его щекотливое положение.

— Зачем же меня сюда привезли? — нахмурился вез.

— Я просил.

— Для чего?

— Чтобы иметь с вами разговор по поводу вашего открытия о комбинациях Вселенной…

Айрани возмутился:

— Кто вам разрешил читать мою книгу?

— Она лежала открытой…

— Да. Потому что я не успел ее спрятать, когда меня схватили… Нечестно читать чужие и неопубликованные произведения!..

Андрей холодно ответил:

— Ваше произведение — теперь собственность всего народа.

— Отвезите меня обратно в тюрьму… — вез снова залез в ящик.

Но старикашка притворялся: ему очень не хотелось возвращаться в тюрьму. Это Андрей чувствовал, поэтому, поймав его за ногу, бесцеремонно вытащил из ящика, дружелюбно смеясь.

Вез расплакался старческими слезами, и на том размолвка ликвидировалась. Он с увлечением начал передавать подробности своего открытия.

— Вы мне скажите, — вставил Андрей в его длинный монолог, — ваши повторяющиеся комбинации Вселенной действительно существуют, или все это гадательно?

— Я верю в них, — отвечал вез, — и могу доказать математически… Но если вы сомневаетесь, пожалуйста, воспользуйтесь моей машиной и проверьте… Вы ничем не будете рисковать при условии, если не станете искать своих двойников на планетах, носящих одинаковые названия с Землей и Луной…

— А чем бы я рисковал в противном случае?

— Если вы очень впечатлительны, то можете сойти с ума.

— Я мало впечатлителен, — сказал Андрей, хотя сам не знал, как определяют везы границы нормальной впечатлительности.

— Тогда вы ничем не рискуете…

Андрей глубоко задумался. С одной стороны, его сильно прельщало пуститься в оригинальное путешествие, чтобы узнать будущее Земли и, кстати, свое собственное; с другой — могло случиться, что все эти „комбинации“ окажутся… комбинацией из трех пальцев, т. е., что старикашка выжил из ума и никаких планет-двойников не существует. Также возможно, что его психо-машина совсем не приспособлена для умопомрачительных по длине межпланетных расстояний. Тогда… тогда, как только аккумуляторы разрядятся не вовремя, Андрей станет вечно носиться по океану эфира, пока какая-нибудь планета или солнце не притянет к себе его насквозь промерзший труп^[1].

— Как же я буду искать планеты-двойники? — вдруг сообразил он.

Айрани, с лукавой усмешкой следивший за течением его мыслей, живо откликнулся:

— О… очень просто! Я дам вам карту, на которой все высчитано и размечено…

— Покажите…

Старик полетел в потайную комнату, открыл там хитро заделанный в стене шкап и вытащил из него двухаршинную квадратную карту неба, состоящую из двух полушарий. Карта была густо усеяна звездами. В разных местах ее, но приблизительно по одному направлению, стояли отметки крестиками.

Айрани, указав на ближайший к центру крестик и светлую точку около него, сказал:

— Это первая Земля-двойник вашей, но опередившая ее на пять лет в своей жизни. Она довольно хорошо видна в мой телескоп, хотя отстоит от нас на 30 миллиардов верст… Дальше идут отметки уже над планетами, невидимыми от нас, но местоположение их я точно определил. Вот этот крестик указывает местонахождение Земли, ушедшей вперед от вашей на сто лет. Этот — на 500.000 лет, и последний, самый дальний — на целые 3.000.000 лет.

Андрей получил детальнейшие указания, как брать верное направление, как лавировать между небесными телами, могущими попадаться на длинном пути, где заряжать психо-машину и пр… и пр… И еще одно строгое предупреждение: ни в коем случае не вмешиваться в жизнь планетдвойников.

Старик-вез был твердо убежден, что его открытие будет проверено молодым и отважным существом с соседней планеты, поэтому он горячо и долго растолковывал ему самые мельчайшие подробности путешествия.

— А вы со мной поедете? — спросил Андрей.

— Боюсь, что не выдержу, — огорченно ответил старик, — мой жизненный путь кончается…

Перед тем, как отправиться спать, Айрани указал Андрею рычаг, открывающий потолок комнаты и соответствующее место в матовом своде над луной.

— Отсюда вы начнете свое путешествие… — закончил он.

Андрей опять призадумался.

2.

Погасло солнце. Уже не из искусственных, а самое настоящее, — то, что дает жизнь всему. Наступила длинная лунная ночь. Все живое замерло в глубоком сне, кроме наших приятелей, продолжавших вести земной образ жизни.

Андрей еще ничего не решил, хотя прошло двое земных суток. Когда он предложил Никодиму следовать с ним, тот в самых решительных выражениях не только отказался, но и выругал друга вместе с везом:

— Ты с ума сошел! Доверяться бредням выжившего из ума старика?!..

— Значит, не поедешь?

— Нет.

— Ну и черт с тобой! Я один поеду…

Никодим уговаривал, доказывал, ругался, выходил из себя, наконец, охрип и махнул рукой:

— У тебя, братишка, не все дома!..

Долго бродил Андрей по безлюдным улицам гигантского города, резал на атомо-аппарате безмолвное пространство под матовым сводом и все с одним вопросом:

— Ехать или не ехать?