Мгла

Хюльду так и подмывало ответить утвердительно – перед ее мысленным взором предстала бухта, и там – безжизненное тело Елены.

– Да нет, мне просто нужно задать вам несколько вопросов, если позволите. – Она старалась быть предельно вежливой – не хватало еще, чтобы Ауки вызвал своего адвоката. Объяснить ее визит имеющимися на данный момент сведениями будет затруднительно, так что действовать нужно крайне осторожно. Для начала требуется прощупать почву и понять, что перед ней за личность.

Ауки предложил ей присесть в гостиной – наверняка одной из многих комнат в доме, который оказался гораздо просторнее внутри, чем выглядел снаружи. Современный интерьер был решен в духе минимализма. В цветовой гамме господствовали монохромные и стальные оттенки. Хюльда присела на холодный как лед, черный диван, а Ауки устроился напротив на скамеечке, составлявшей комплект с изящным креслом.

– Боюсь, не смогу уделить вам много времени, – первым делом сказал он, будто стремясь подчеркнуть, что беседовать он намерен исключительно на своих условиях.

– У меня тоже время ограниченно, – ответила Хюльда и не солгала: служить в полиции оставалось ей недолго. – Я бы хотела расспросить вас об одной молодой женщине из России… – Сделав паузу, она наблюдала за выражением лица Ауки, и ей показалось, что он понимает, о чем она.

На секунду он отвел взгляд, но потом снова посмотрел ей прямо в глаза:

– Из России?

– Она приехала сюда просить убежища, но, по всей видимости, оказалась жертвой секс-торговли, – выпалила Хюльда без обиняков.

Это была версия, которую она прорабатывала, так почему бы не выдать ее за истину?

– Мне очень жаль, но я понятия не имею, о ком вы говорите, Хюльда. – Он продолжал смотреть ей прямо в глаза. – Никакого понятия. Вы полагаете, я знаком с этой женщиной?

Знаком… Он говорит о ней в настоящем времени. Возможно, это признак того, что он ничего не знает о Елене и ее судьбе, а возможно, как раз наоборот – ему все прекрасно известно, и он лишь пытается сбить Хюльду с толку.

– Она погибла, – сказала Хюльда. – Ее звали Елена, и ее труп был обнаружен в бухте на Ватнслейсюстрёнде.

Лицо Ауки сохраняло прежнее выражение.

Однако он, по-видимому, не собирался указывать Хюльде на дверь – по крайней мере, сразу. Сдержанный, спокойный, внешне респектабельный: темно-синие джинсы, белая рубашка и черная кожаная куртка, на ногах сияющие полуботинки в тон куртке – весь вид Ауки вкупе с интерьером его жилья и автомобилем недвусмысленно свидетельствовал о материальном благополучии.

– Чем вы занимаетесь? – спросила Хюльда, окидывая помещение взглядом. – У вас великолепный дом.

– Благодарю. Это в основном заслуга моей жены. Нам нравится окружать себя красивыми вещами.

Хюльда улыбнулась. Когда она рассмотрела обстановку гостиной, первое прилагательное, которое пришло ей на ум, было вовсе не «красивый», а «бездушный».

Она молчала и ждала продолжения.

– Я занимаюсь оптовой торговлей, – сказал наконец Ауки.

Судя по его интонации, становилось ясно, что он гордится своим бизнесом, ну или, по крайней мере, делает вид, что гордится.

– Чем вы торгуете?

– А в чем вы нуждаетесь? – улыбнулся он еще шире, но потом добавил более серьезным тоном: – Вероятно, не следует об этом шутить с полицией. Я занимаюсь импортом самых разнообразных товаров: алкоголь, мебель, электроприборы – словом, все то, что можно продать и получить хорошую прибыль. Надеюсь, быть капиталистом – это пока не нарушение закона.

Хюльда покачала головой:

– Конечно нет. И на этом все?

– Что все?

– Так вы были знакомы с Еленой? Я могу показать вам ее фото.

– В этом нет необходимости. Уверяю вас, что я с ней не был знаком. Даже имени этого никогда не слышал и вообще не знаю ни одного русского, который бы приехал сюда просить убежища. Да и бизнеса я с Россией никакого не веду. К тому же у меня счастливый брак, так что мне нет нужды прибегать к услугам проституток, если вы на это намекаете. – Он был по-прежнему сверхъестественно спокоен.

– Вовсе нет, – промолвила Хюльда.

Во всей этой роскоши она чувствовала себя не в своей тарелке. В столешнице стоявшего между ними стеклянного столика словно в зеркале отражались лучи послеполуденного солнца. Они наполняли гостиную мягким светом. Ауки производил впечатление человека с хорошим вкусом и прекрасными манерами, его даже можно было назвать красивым. Однако шестое чувство подсказывало Хюльде, что она играет с опасным соперником, да еще и на его поле.

Казалось, повисшая тишина растянулась в вечность, хотя длилась всего несколько мгновений.

– Вообще-то, меня больше интересует… – Хюльда нерешительно запнулась, что было на нее не похоже, но все-таки продолжила: —…не вы ли организовали ее приезд в Исландию?

Даже теперь Ауки не потерял самообладания.

– То есть вы спрашиваете, не я ли организовал приезд в Исландию проститутки?

– Да, или проституток.

– Теперь я вас вообще перестал понимать. – Его голос зазвучал резче.

Только сейчас Хюльда заметила, что в новомодном камине за спиной Ауки горит огонь, но теплее ей от этого не стало.